сертификаты и документы, Диляра наткнулась на документ, который привлек ее внимание и потом дал понять, что ее ноги в этом центре больше не будет:
– Простите, – спросила она, показывая на сертификат, – это отсюда просто не убрали еще? Или оно случайно тут оказалось.
– О чем вы? – не понял мужчина, – это наш сертифицированный препарат, мы его…
– Простите, – ответила Алямова, – но я-то уж прекрасно знаю, что это за препарат. Потому что читала о том, какие он вызывал побочные действия и отлично осведомлена, что он запрещен. А вы что, работаете с ним?
– Да, – тут мужчина понял, что зря это сказал, – это очень качественный товар…
– Извините, – Диляра окончательно отошла от гипноза камешками, – но в таком случае нам с вами не по пути.
Диляра пересказывала Арсению всю эту историю и кипела от возмущения:
– Эту гадость пустили в производство без внятных клинических испытаний. Шестнадцать женщин потеряли детей траванувшись этой дрянью. А все потому, что фирма разработчик принадлежала военному со связями. И он посчитал правильным оплатить поддельные заключения об испытаниях, чтобы поскорее продать свою химическую ворвань!
– А ты что думала, в сказке живешь? – удивился Арсений, – я так с момента, когда ты описала мне девицу в мини-юбке, сразу понял, что это не клиника, а что-то наипаршивейшее.
– И ради этой клоаки я собиралась бросить моего нынешнего начальника? Я ему позвоню прямо сейчас. Вот домой поднимусь и сразу позвоню…
Арсений поднялся домой. Его встретил Пашка, как обычно в трусах:
– Какие боянистые новости ты мне приготовил на сей раз? – спросил его Арсений.
– Никаких. Я хочу есть, и побольше!
Как правило, эта формулировка обозначала, что ребенок действительно хочет есть очень сильно. А поскольку Арсений никогда не скупился на объем приготовляемых блюд, то за четыре года Пашка серьезно прибавил в весе и повзрослел.
Арсений понял, что надо идти и готовить ужин, благо пришло сообщение от Андрея, что он уже на своем пути домой.
Основным блюдом для обсуждения за столом стала Лиза Оладьина:
– Дура твоя Суворова, – резюмировал Андрей, – закон надо соблюдать в любом случае, независимо от каких-то сентиментов и человеческого отношения.
– Нет, – сказал Арсений, – я с тобой соглашусь, она тут перегибает палку. Но и ее понять надо – она остается на все лето без социального педагога.
– Пусть на время возьмет, – буркнул Андрей, – по договору. Разве это так сложно?
– В нашем случае – да. Не будут нам из бюджета выделять деньги на замену основного сотрудника во время отпуска. Все ведь крутятся как-то. Я вот к примеру, же, подстраиваю свой отпуск под нужды учреждения?
– Это легко говорить «подстраиваю», – недовольно сказал Андрей, – он же у тебя полтора месяца, а не мои жалкие две недели, которые даже
