они у тебя спрашивали?
– Ты никогда не расслабляешься, Лерой?
– Почему нас выпустили? Что ты им сказал?
– Разве нас выпустили не благодаря твоим яростным выкрикам? Не захотели связываться с твоим начальством?
И честно так своими глазами голубыми смотрел, будто в душу заглядывал. Эбби ну никак не могла на него сердиться так, как собиралась. К тому же он мог быть прав, скорее всего он был прав, и фэйри просто проверили ее слова. Много времени на это не надо – Департамент тесно сотрудничает с местными службами и подает списки своих сотрудников.
Они сели в карету. Реми молчал не долго, наклонился к Эбби и трогательным шепотом спросил:
– А тебя правда зовут Абигейл?
Карету тряхнуло, и Эбби ударилась макушкой о его подбородок, оба синхронно ойкнули.
– Это все, что тебя волнует? – Она досадливо потерла ушибленное место. – Ты как ребенок, честное слово.
Реми отодвинулся и довольно сложил руки на груди.
– К твоему сведению, фэйри живут дольше людей, и наши процессы взросления-старения отличаются от ваших. Я еще юн и горяч.
То ли стресс так подействовал, то ли уверенность, что на сегодня это последнее приключение, но Эбби усмехнулась.
– Еще скажи, что ты несовершеннолетний.
– Я могу пить алкоголь и целовать девушек, если тебя это беспокоит, – не остался он в долгу. Эбби махнула на него рукой и закрыла глаза. Так хотя бы не сильно укачивало…
– Эй, приехали. Эй… да она спит. Подождите, я сам. Подержите лучше дверь.
Эбби ничего не снилось, она вообще не спала, просто тело вдруг налилось тяжестью, а веки опухли и ни в какую не желали подниматься.
– Ну же, детка, помоги мне.
Эбби ухватилась за воротник кожаной куртки, и Инг-Мари вытащил ее, полусонную и вялую, из недр экипажа. Потом был какой-то провал, после которого она пыталась вроде бы как оказывать сопротивление, бунтовала. Потом опять чернота.
А потом сразу утро.
Солнечный лучик проказливо щекотал кончик носа, и Эбби накрыла его ладонью. Теперь горячо стало уже ей. Мысли просыпались медленно и вяло, она перевернулась на живот, утыкаясь лицом в подушку и с наслаждением вдыхая приятный сладковатый аромат. В комнату ворвался порыв теплого летнего ветра, занавески колыхнулись, шурша и позвякивая металлическими кольцами. С улицы донесся запах свежей, будто только из печи, выпечки.
Эбби потянулась и в этот миг поняла, что что-то не так.
Ей нечасто приходилось просыпаться в незнакомых местах, не последний год точно, и то немного пугающее чувство неузнавания повергло ее в шок. Эбби резко открыла глаза и села. Совершенно верно, это не ее спальня и не ее кровать. Эбби опустила взгляд и выдохнула – одежда ее, но кто-то снял с нее пиджак и стянул туфли. Бретели майки сбились на плечи, в волосах – она потрогала мятую шевелюру – застряли перья и пух из подушки. И только
