Иванович немного воодушевился.
– Елизавета пока не знает, кто его любовница, но когда узнает… кто ее разберет, на что она способна…
– Любовница… Мне больше нравится выражение «любимая женщина», – негромко сказала Алла.
– Пусть будет любимая женщина, – охотно согласился Грязнов. – Все равно в воздухе пахнет грандиозным скандалом. И от этого скандала всему МУРу не поздоровится. Борис слишком заметная фигура. Если его жена сдуру натворит дел, за последствия я не ручаюсь. Елизавета на все способна. Если она поймет, что Бориса не вернуть, она может нанять частного детектива, который сфотографирует вас во всяких интересных ситуациях, а потом напечатает эти снимки в какой-нибудь бульварной газете. А от этого уже мне непоздоровится: второй сыщик столицы проводит время в постели со своей сотрудницей, вместо того чтобы жуликов ловить!
– Вячеслав Иванович! Вы же лучше других знаете, что Борис прекрасно…
– Я-то знаю, только газетчикам, которые обзаведутся таким материалом, все остальное будет до лампочки. Эта «раненая» женщина ни себе жизни не даст, ни кому другому. Алла, очнись!
– Что же делать? – жалобным голосом сказала она. – Ну что же делать, если я люблю Борю и никого больше знать не желаю?!
– Ну вот, – расстроился начальник МУРа. – Теперь я чувствую себя директором школы. Только ему, наверно, легче было бы в такой ситуации. А что мне делать? Вызвать твоих родителей, что ли?! В общем… в общем, я решил тебя уволить.
– Что?!
– А вот что слышала. У меня есть для тебя другая работа. Ну в самом деле, сколько ты тут у нас зарабатываешь? Гроши ведь…
– Зато какая классная работа! – запальчиво возразила Алла. – Где еще такую найдешь?
– Это ты мне не рассказывай. Сам знаю, что классная. Но я тебе могу предложить тоже кое-что интересное. Есть такое частное сыскное бюро – «Глория».
– Я слышала… Что-то в том роде, что вы сами его основали. Только я не пойму, как такое может быть, если вы в МУРе уже столько лет работаете.
– Так и было. Долго рассказывать, да и не в том суть. Там работают несколько бывших муровцев, а командует мой родной племянник. Мы с ним о тебе говорили и решили, что будет здорово, если в его конюшню вольется такая серьезная и строгая дама, как ты. Работы у них хватает, дела всякие случаются. Ну а заработки – не чета нашим. Что скажешь?
– Все это очень мило, – немного подумав, сказала Алла. – Но я капитан милиции и пока что из МУРа никуда не собираюсь.
Вячеслав Иванович поскреб пробившуюся к вечеру щетину и посмотрел в потолок, ведь всем известно, что ответы на заковыристые вопросы обычно находятся там.
– Ну а если так? – предложил он. – Если ты уходишь в бессрочный отпуск? Скажем, по ранению? Или по болезни, а?
– По какой еще болезни? – хмуро спросила капитан милиции. – Я последний раз ветрянкой болела. Во втором классе.
– У тебя была операция. Алла, пойми, надо разрядить обстановку! На работе вы не должны
