Глупо менять имя. Это, как на «Мерседес» повесить значок «Ягуара».
Тема имени была не слишком приятна Мефодию.
– Так вот, Мефодий, нам всем очень интересно узнать, что случилось в тот вечер, из-за которого мы оказались непонятно где и сами до конца не уверены, что мы вообще живы. Ты же застрелил каждого из нас!
Мефодий прекрасно понимал, что в данной ситуации нет смысла уходить от ответа. Конечно, можно напридумывать красивых историй, но что это изменит?
– Я работал на одного влиятельного человека. В какой-то момент я перестал… – он замолчал на несколько секунд, – вы ничего не слышите?
– Ничего интересного и внятного мы пока от тебя не услышали, – ответила за всех Галя, – продолжай.
– Нет, вы не поняли. За дверью, видимо, коридор. И кто-то идет по нему…
Все замолчали. Мефодий был прав. Шаги. Судя по всему, шел не один человек, а несколько.
Рите стало страшно. Есть такая особенность, что не страшно одному оказаться в незнакомом месте, страшно встретить кого-то незнакомого… Если ты точно знаешь, что ты один в переулке, то и в три часа ночи не страшно. Но беда в том, что ты не можешь быть в этом стопроцентно уверен.
Что-то лязгнуло и дверь открылась…
ДОРОГА
В комнату вошли трое: два крепыша под два метра ростом и сухонький мужчина лет шестидесяти на вид. Крепыши были с длинными волосами и неаккуратными бородами. Пожилой тоже был с бородой, но выглядел по сравнению со своими спутниками ухоженней.
Все трое были одеты в выцветшие камуфляжные комбинезоны. Мефодий не смог определить по покрою, в какой стране их пошили.
– Здравствуйте, – Мефодий по опыту знал, что в таких случаях не стоит кричать и скандалить, – может быть, вы расскажете, что здесь происходит?
Ему не ответили. Крепыши подошли к кровати и вцепились в его руки, а пожилой, достав из кармана связку ключей, снял с него наручники.
Рита смотрела на вошедших и не понимала, что именно она чувствует. Она переглянулась с Максом, который напряженно наблюдал за тем, как те двое рывком ставят Мефодия на ноги. С одной стороны, хоть какая-то определенность, а с другой – неизвестность сгустилась еще больше. Какие-то странные молчаливые военные. Что они хотят?
Мефодий чувствовал на своих запястьях чужие руки. Ему было неприятно, но и рыпаться не хотелось. Они на своей территории, они одеты куда удобнее, их больше.
Мефодия вывели за дверь, а пожилой сел на его кровать. По лицу пожилого было непонятно, о чем он думает или, что испытывает. Может быть, кровожадный экстаз в ожидании расправы над пленными, а, может, простую усталость исполнителя.
– Вы нам что-то объясните? – Максим буквально сверлил его взглядом, – вы будете с нами говорить?
Пожилой встретился с Максимом взглядом. Он покачал головой и приложил палец к губам.
