будем? – бодро поинтересовался Миша.
Видно, за эти полтора часа и он успел отдохнуть.
– Некий Кропоткин, шестьдесят два года, острый коронарный синдром под вопросом…
Двор четырехэтажного дома, к которому подъехала «скорая помощь», был заставлен дорогими иномарками, так что «газель» с красным крестом еле проехала через эту выставку достижений зарубежного машиностроения.
– Понаставили машин, – пробурчал Миша, – «скорая» подъехать не может.
– Вот люди живут!.. – не удержалась от комментария и Лидия Федоровна. – И квартиры тут шикарные, сталинские, комнаты большие, потолки высокие…
– Действительно, – механически кивнула Ирина. Ей опять стало не по себе: наконец-то пациент, возможно, соответствующего профиля, наконец-то она сможет доказать, что достойна работы в кардиологической бригаде. Или не сможет?.. А вдруг сложный случай, которого не проходили на лекциях и не встречали на практике?.. – Машины и правда дорогие, только вон тот бежевый «форд» старенький и обшарпанный, а все остальные просто красавцы.
– О, Ирина Николаевна, – удивился Миша, – вы и в машинах разбираетесь?
– Да нет, просто у моего отца такой же, только красный, вот и все. – «Скорая» остановилась возле подъезда. – Даже номер похож, только у нас последняя пятерка, а здесь девятка.
Ирина взяла чемоданчик и в сопровождении Лидии Федоровны быстро вошла в подъезд.
Дверь открыла пожилая женщина:
– Проходите, пожалуйста, скорее, профессор там, в кабинете…
На диване лежал пожилой мужчина, высокий, худой, из-под клетчатого пледа нелепо торчали ступни в мягких домашних туфлях. Он был без сознания. Кожа бледная, лоб в холодном поту.
– Вы жена больного?
– Нет, я домработница. Я у Николая Николаевича почти двадцать лет… Такой замечательный человек. Пожалуйста, вы только помогите ему. – Женщина всхлипнула и спрятала лицо в носовом платке.
– Вы знаете, что произошло, он принимал какие-нибудь лекарства?
– Нет, что вы, он и не болел-то никогда. Желудком разве что, я ему все супики варила рисовые, кашки протирала… А сегодня вот пришел с работы и в первый раз в жизни, понимаете, пожаловался, что сердце колет. Хотела дать ему валидол – отказался. Сказал, что полежит – и все пройдет. Пока я на кухне возилась, слышу, тихо как-то в кабинете, подошла, а он… – Женщина не сдержалась и заплакала. – Доктор, умоляю, спасите его…
Ирина прислонила фонендоскоп к груди больного, сердце билось с бешеной скоростью.
Лидия Федоровна подсоединила провода к переносному кардиографу, поставила на худую грудь присоски. Аппарат запищал и стал выписывать синусоиду – трепетание желудочков, больной умирал. Нужен прикардиальный удар! Ирина, собрав все силы, ударила мужчину по груди – кардиограмма не изменилась. Еще удар. И снова без изменений.
