слегка смущена от моего внезапно появившегося напора и слегка удивлённо улыбается.
– И какое же ваше предложение, товарищ лётчик?
– Вы можете посмотреть на небо из кабины капитана воздушного судна, скажем, после чашечки чая или кофе в ближайшем кафе.
– Ха-ха-ха, а всего-то надо было тебя раззадорить, у тебя явно есть задатки, – моя спутница приблизилась ко мне на расстояние одного шага и начала что-то рассматривать в моих глазах, пытаясь, по всей видимости, достучаться до моей души. Я чувствую, как она прикасается к моему плечу, словно что-то поправляя, и касается своей ладонью моего запястья.
Спустя пару секунд мы садимся на скамейку и начинаем молчать, на улице так же солнечно, но людей становится больше, очевидно, они спешат с работы домой, и скоро стемнеет, а мы так толком не поговорили, да и сам побег из больницы теперь видится как-то глупо.
– Слушай, а вот в следующей жизни кем бы ты хотел стать? – в этот момент Софья смотрит пристально мне в глаза.
– Да я даже не знаю, не думал.
– Я бы хотела стать артисткой балета или на худой конец закончить МГИМО, чтобы путешествовать без ограничений! Мечтаю объездить весь мир и посмотреть на него, это же так здорово. Мы же живём в Химках, тут два шага до Шереметьево.
Как порой шутили мои мама и папа, если у человека плохое настроение, нужно срочно ехать в сторону Шереметьево, далее следовать к выходу и садиться в самолёт, что летит по направлению к счастью.
– Тогда я стану лётчиком и буду твоим личным поклонником, если ты станешь балериной, – говоря эти слова, я нежно взял ладонь Софьи в свои руки и начал её гладить.
– Хорошо, когда есть какие-то мечты, какие-то стремления, какие-то желания. Знаешь, я бы отдала пару лет своей жизни, чтобы побыть просто здоровой хотя бы один годик. Мы же сегодня должны были выступать с нашей балетной школой, должны были прийти все родители, педагоги, друзья. Мы должны были выступать в театре на Малой Бронной, ты слышал про такое место?
– Не-а, впервые слышу.
– Я не сомневалась, – разочарованно качая головой, ответила Софья. – Мы готовились к этому выступлению больше года. Все мои одноклассники также за меня переживали, я на уроках физкультуры показывала им пару своих движений, и девочки даже пытались за мной повторять. У нас вообще был очень дружный класс, меня часто навещают мои подружки из класса. Жаль, бабуля так и не увидит меня в роли польской красавицы, – говоря последние слова, Софья вроде как захотела разрыдаться, но вовремя остановилась и начала учащённо дышать.
Я просто сидел рядом, слушал и не знал, что ответить. Я-то, по сути, ничего не хотел, и только в этот момент я начал понимать, что со мной действительно что-то не так. Нет, дело не в больном сердце, из-за которого я в очередной раз попал в больницу, и не в чём-то ещё. Дело в том, что я понял, что сам не знаю, что я хочу от этой жизни и куда в итоге я приду или вообще не приду в конце. Эта маленькая принцесса, эта маленькая жизнь жила и живёт совсем иначе, не так,
