фонарь бросал тени на сухую траву, и тишина рассыпалась тихим смехом.
– Элиза, – пропела Мэви. Здесь она чувствовала себя свободнее, чем где бы то ни было. – Я уж забеспокоилась, что ты не получила сообщение.
Мэви избавилась от платья и передника, сменив их на свободные штаны. Между лопаток на открытой спине раскинул крылья вытатуированный ворон. На поясе крепились парные ножи, вниз по лезвиям бежали золотые полоски. Сив выступила из-за деревьев, как обычно, не до конца уверенная в нашей безопасности. Ее руки легли на рукояти ножей, как у Мэви, а в ножнах на бедре прятался кинжал, как у меня. Волосы она собрала в тугой узел. Лицо посуровело еще сильнее, когда с верхушек деревьев сорвалась стайка голубей.
Я вытащила кинжал и поставила фонарь возле других, ближе к Колокольне.
– Моя беседа слегка затянулась.
Маттис, сидевший на валуне у края рощи, фыркнул.
– С кем, с переговорщиком? Да уж, у вас уйма тем для обсуждения.
Маттис усмехнулся и провел точильным камнем по короткому узкому клинку. Я сложила руки на груди.
– Если тебе интересно, мы не так уж и много говорили. Ему нравится читать, как и мне.
– Вы читали? Все это время? – недоверчиво спросила Сив.
– А чего так удивляться? Да, мы читали. Потом задали друг другу несколько вопросов. – Я прикусила язык, прежде чем выложить друзьям все печальное прошлое Легиона. Ореол славы, которым его окружил весь Тимор, быстро потускнел бы, и мои друзья начали бы доверять ему гораздо больше.
Но это была не моя история.
Маттис спрыгнул с валуна. Его улыбка расползлась до ушей.
– И как тебе моя книга?
Мое сердце пустилось вскачь при одном только воспоминании об интимных подробностях магии хаоса. Но Маттис едва не лопался от самодовольства, предвкушая мою реакцию, а мне нравилось раздражать его, поэтому я пожала плечами.
– Неплохо написано, но уж очень неправдоподобно.
– Неправдоподобно? – у Маттиса челюсть отвисла. – Это же история! Истинная правда о самой неукротимой форме хаоса.
– Предания, Маттис. Не история, а предания, – ехидно напомнила я, почти упиваясь разочарованием, которым от него так и разило.
Маттис отмахнулся и покачал головой.
– Я не стану с тобой разговаривать, пока ты не вернешь себе хоть крупицу логики. Давай сразимся.
В следующую секунду я парировала колющий удар его клинка.
Много лет назад наши шутливые поединки на палках переросли в еженедельные тренировки. Так мы чувствовали себя воинами, какими когда-то были наши предки. И тиморцы, и эттанцы.
Когда к нам присоединилась Сив, дело пошло еще лучше. Она стоически отмалчивалась на все расспросы о том, где научилась сражаться, и терпеливо показывала мне, как правильно держать кинжал и уворачиваться от удара сзади. Маттис умел оценить обстановку одним быстрым
