камеру, предварительно связав ее с телефоном. Паша по моей просьбе проводит ту же операцию в соседнем домике, где базируется первый отряд.
Лайфхак с камерами мы придумали в прошлом году. Раньше нам с вожатыми приходилось постоянно дежурить по очереди и порой пропускать классные вечеринки. Теперь же наши подопечные как на ладони. Даже и не подозревают, что когда нас нет в домике, за ними безустанно следит наша «радионяня».
Тусовки вожатых – классика каждой смены. Как правило, мы немного выпиваем, курим, играем в азартные игры – в общем, делаем то, что днем в лагере делать нельзя. Доля подобной запрещенки придает этим сходкам особую пикантность.
Когда я прихожу, на диванах в вожатской удобно расположились Матвей, Паша, Лариса, Катя, парни из тринадцатого отряда и девчонки из седьмого. Всего девять человек. А Леры нет. Подавляю острую вспышку разочарования и, бросив пару приветственных кивков, иду к холодильнику. Баночка холодного безалкогольного пива ждет меня там со вчерашнего вечера.
Стоит мне оказаться спиной к входу, на пороге появляется девушка, которую я никак не могу выкинуть из головы. Я это ощущаю каким-то шестым чувством – не вижу ее даже, но кожу на затылке все равно приятно покалывает.
– Всем привет, – раздается мелодичный голос.
– Лера! – тут же лезет к ней Матвей, фамильярно обнимая за плечи.
Никогда не считал себя собственником, но сейчас, кажется, я способен переломать все пальцы приятелю только за то, что они прикасаются к ее коже. А я нет. И плевать, что законных оснований на это нет ни у него, ни у меня.
Я глубоко вздыхаю, чтобы подавить в себе порыв рвать и метать, и открываю бутылку пива. Как странно порой складывается жизнь. Еще неделю назад я бы затрясся от злости, если бы в разговоре зашла речь о Лере, теперь же трясусь, когда ее кто-то трогает.
– Лер, может, все-таки бокальчик коктейля? – предлагает Матвей.
Девушка ловко выскальзывает из-под его руки под одобряющий рык моего внутреннего эго и отрицательно качает головой:
– Не сегодня.
В это время вожатый Костя из тринадцатого отряда подкидывает коробку с картами и спрашивает:
– Кто играет?
Лера с лукавой улыбкой опускается в кресло и, как пионерка, поднимает руку.
– Сдавай!
За вечер, проведенный в вожатской, я не узнаю об Александровой ничего нового, кроме того, что она опытный соперник в азартных играх и держит карты близко к груди. И грудь у нее красивая – пару раз ловлю себя на том, что беззастенчиво пялюсь на вырез ее лаконичной рубашки. Она ни разу не остается в дураках, мастерски сбрасывает карты в покер и неплохо считает в «21». Не девушка, а кладезь необычных талантов.
Со мной она не разговаривает, может быть, чтобы не вызывать подозрений, впрочем, несколько раз я ловлю на себе ее изучающий взгляд. Мне же этого мало. Я все прокручиваю в голове то, как естественно казалось мне держать Леру за руку этим вечером в городе, и понимаю, что хочу большего.
Через час напряженной игры Матвей
