вспомнил имя пациента. Он знал, что оно всплывет в памяти. Бедный мальчик! На протяжении всей жизни все его потребности удовлетворялись – за исключением самых насущных, которые оставались настолько неудовлетворенными, что он их даже не осознавал.
– Да, это, несомненно, толковый анализ. – Шандор кивнул в знак того, что оценил проницательность пациента. – Однако я поделюсь с вами небольшой хитростью, которая поможет вам назвать свои чувства и разобраться в них. Когда вы используете слово «что», это мешает вам назвать свое чувство. «Я чувствую, что…» или «я думаю, что…». Так не годится. Грусть – это чувство. Злость – это чувство. Я чувствую грусть. Я чувствую злость. Я чувствую страх. Я чувствую обиду. Видите? Слово «что» всегда будет вас запутывать.
– Я чувствую…
– Да?
– Я чувствую… будто я плохой человек.
– «Будто» – тоже блокирующее слово.
– Я чувствую себя… плохим, слабым, порочным.
Их первый совместный сеанс длительностью девяносто минут – следующие будут продолжаться пятьдесят, – подходил к концу, и Шандор уже догадывался, как сложится дальнейшая терапия. Картинка начинала вырисовываться. Но важно не забегать вперед. И не выносить непоколебимых суждений на основании первого впечатления. Шандор жалел этого мальчика, неспособного пожалеть себя самого.
– Похоже, вам очень тяжело, – сказал он.
– Почему я такой? Что со мной не так? – Розовые щеки стали пунцовыми.
– Почему вы аддикт?
Это слово вызывает у мальчика отторжение. Джо – не мальчик. Он молодой мужчина. А Шандор – старик. В последнее время, проходя мимо зеркала, Шандор всякий раз отмечал, как возраст обтесывает его лицо: крупный нос становился все крупнее, щеки проваливались, глаза западали. В свои шестьдесят четыре он чувствовал себя столетним стариком. Особенно в дни, когда приходилось останавливаться на полпути вверх по лестнице, чтобы перевести дыхание. Темные круги под глазами напоминали ему о его первых, бруклинских пациентах – метамфетаминщиках, героинщиках и других нелюбимых людях, которые столькому его научили и которым он был обязан всем.
Шандор наблюдал за борьбой в светлых голубых глазах Джо. Он плохой, слабый, порочный. Аддикт ли он? Подходит ли под определение?
– Да, – наконец сказал Джо.
Это был прорыв. По крайней мере, первый шаг.
– Посмотрите на это с другой стороны, – сказал Шандор. – Зависимость не главная проблема. Зависимость всегда представляет собой попытку решить проблему. Это неосознанная попытка избавиться от боли. Поэтому, Джо, вопрос не в том, откуда аддикция, а в том, откуда боль. Именно это мы и постараемся вместе выяснить на наших сеансах.
После того как Шандор проводил Джо, у него оставался еще час для себя. Весь дальнейший день был расписан. Хоть он и обещал Мелиссе, что станет принимать лишь нескольких пациентов и сократит рабочие часы, отказывать
