такого расслоения, Хранитель чувствовал их недовольство и отвечал примерно так:
– Понимаю эманации вашего недовольства и приношу свои извинения, но мое состояние – ваша заслуга, я стал таким благодаря вам, во мне шесть сознаний, и они иногда хотят самостоятельности.
– Понимаем, поэтому не делаем замечаний. Прецедентов существования такой сущности, как ты, никогда не было, поэтому нет четкого поведенческого алгоритма. Не обращай внимания на наши эманации, они всего лишь спонтанная реакция на непознанное, со временем это пройдет и войдет в норму.
– Благодарю вас и буду стараться не раздражать вас.
– Мы не испытываем эмоций, особенно такой, как раздражение, ты же знаешь, мы в абсолютном пространстве.
– Привыкаю потихоньку. Пока мои друзья разминаются, с вашего разрешения, навещу отца на космической станции «Надежда»?
– Навести, но следи за вселенной, временная параллель начинает вибрировать не только в твоей вселенной, но и в других тоже. Причина пока неясна.
– Спасибо за разрешение, что касается вселенной, то я постоянно в ней.
Алекс исчез из Абсолюта, Вседержитель веско провибрировал, продолжая начатую мысль.
– Появился резонанс в пространственно-временном континууме и не в одном месте, а сразу в нескольких кластерах мирозданий с разбросом по времени. Такого раньше не случалось. Создатель, проверь и обнаружь причину нестабильности, используй весь спектр полномочий.
– Слушаюсь, Вседержитель.
Алекс тем временем пересекал одну вселенную за другой, станция «Надежда» находилась в одной из вселенных, производя коррекцию социума. Выполняла то, что ей предначертано, и справлялась с порученными задачами хорошо. А вот и она, окруженная боевыми флотами противоборствующих сторон. Защитные поля станции идеальные, преодолеть их невозможно. Ведь станцию окружало межвселенское поле, она как бы находилась здесь и сейчас, и в то же время ее не было, другая физика пространства. Поле не контактировало с физикой ни одного из пространств, просто игнорируя его.
Проникнув на станцию, проявился в рубке. Дежурная смена работала напряженно, враждующие флоты не хотели понимать очевидное и разойтись, оставив мысли продолжить войну. Отец Алекса, император Георгий, вел напряженные переговоры с командующими враждующих сторон. Но те вдруг замолчали на полуслове и внимательно смотрели за спину Георгия, не произнося ни звука. Он оглянулся и увидел сына, вскочил, раскинул руки, намереваясь обнять.
– Нет-нет, никаких объятий, на самом деле я сгусток энергии огромного напряжения, прикосновение ко мне может быть фатальным.
– Я рад тебя видеть, соскучились все: и мы, и дети, и внуки, и жители станции. Кто ты теперь, в каком статусе?
– Отец, завершай переговоры, потом все расскажу…
– Подождут, пусть подумают о перспективах, пауза им на пользу.
