так просто не зайдешь. Такое впечатление, что обороняться от граждан собрались.
– А сами твои друзья что говорят?
– Да ничего не говорят. Сказали быть готовыми к любым нештатным ситуациям, а к каким – не пояснили. Из оружейки все автоматы достали, какие были, и раздали даже следакам, прикинь!
– Революция что ли намечается? А то в Питере я за несколько минут кучу скорых и полицейских машин насчитал. ОМОН куда-то только что ехал.
– Ну, была бы революция – мы бы, наверное, про неё узнали задолго до. Тут что-то другое. Про войну тоже не говорят. Молчок уже вторые сутки, хотя полицейские на местах наверняка бы проговорились. Но им тоже ни хрена не говорят, – кажется, Лёха был возмущен тем фактом, что ему до сих пор не слили государственную тайну.
– Ну а слухи какие ходят? А то я от жизни малость отстал за месяц с хвостом.
– Говорят то ли про психическое обострение какое-то, что маловероятно – явление это не массовое, насколько я могу судить. То ли про какую-то инфекцию, и вроде как всех хотят на карантин по домам разогнать. Но при этом непонятно, зачем такие меры по ментам, если просто карантин. Мне сосед сегодня сказал, что у его детей школу на карантин закрыли, может это оно и есть, не знаю. Вроде как несколько детей заразились чем-то и всех по скорым развезли, а что там дальше – сам не знает. В новостях вообще ничего толкового.
– М-да… пойду-ка до дому дойду, что ли. А то вообще непонятно ничего. Хоть узнаю из новостных лент, что происходит. Мне пока кроме тебя никто не звонил. Пара коллег написали только, что с работы одну бабу в больничку увезли, её то ли собака покусала, то ли не собака – непонятно, короче. Кто-то покусал довольно сильно. И это всё из происшествий, к делу не относится. По остальному тишина.
– Ты давай, Димон, береги себя, что ли. Если что – звони.
– Давай, и ты тоже. Рад был слышать.
Вознесенский крепко задумался. Что если в стране действительно какая-то кутерьма закручивается, а он и не в курсе со своей командировкой? Может, пора до дома добраться, и чёрт с ним, с недельным отпуском. А то так не дай Бог ещё забастовка какая на дорогах или ещё что, или и правда карантин. Фигово в чужом городе, пусть даже у родственников, оставаться.
Дмитрий больше всего не любил чувство неопределенности, когда сидишь и не знаешь, что делать, и делать ли что-либо вообще. Вдруг надо бежать из города или тушёнкой закупаться в срочном порядке? Или наоборот – ерунда всё, само рассосётся за пару дней, что бы это ни было.
Вознесенский набрал телефон мамы.
– Дима, привет! Я только собиралась тебе звонить, как чувствовал, – мама говорила быстро, что было нетипично для неё. Вероятно, чем-то взволнована, – как ты? Ты сейчас у Тани и Саши?
– Да, мам, привет! У них. Мне сейчас Лёха Ковалёв позвонил, говорит в Москве неспокойно как-то. В Питере тоже не очень понятно, что делается. Я подумываю вернуться сегодня или завтра край, пока не решил.
– Слушай,
