всём прокаркает.
Лиса ему за это – косточку. За труды. А Хоме теперь – ходи и трясись. Сцапает!
А того Лиса не понимает: о ком же страшные истории рассказывать, как не о хищниках?
Не о зайцах же, не о воробьях! Кто их боится?!
Потому-то Хома и рассказывал страшные истории только дома, в норе. Да и то лишь Суслику, лучшему другу.
Окно занавесит, дверь на крючок закроет и давай рассказывать.
А сам озирается, потому что шкурой своей рискует.
Пришёл однажды лучший друг Суслик к лучшему другу Хоме. Поздно вечером.
– Расскажи что-нибудь новенькое, страшненькое, – просит Суслик и вокруг внимательно оглядывается.
Даже занавеску с окна отдёрнул: вдруг там за окном ушастый Филин притаился и слушает.
Никого…
– Ну, начинаю, – сказал Хома. Распахнул дверь и выскочил наружу.
Вдруг там какая-нибудь Мышка-норушка затаилась: подслушает и к Сове побежит жаловаться.
Никого…
Закрыл Хома дверь на крючок и начал:
– Тёмной-претёмной ночью…
– Аа-аааа! – вскричал Суслик, бросился вон из норы, вместе с дверью вылетел. С петель снял!
– Ты что? – строго крикнул из норы Хома.
– Страшно, – ответил из темноты Суслик.
– Ты же сам просил историю поновей! – прикрикнул Хома.
И добавил:
– Дверь мою верни.
И снова добавил:
– На место.
Вернулся Суслик из темноты в освещённую нору. Там у Хомы под потолком на верёвочке, сплетённой из паутины, светляки висели. Крупные.
Навесили Хома и Суслик дверь на петли. На прежнее место.
– Ну, давай снова. Начинай, – жалобно попросил Суслик. И сел поближе к двери.
– Тёмной-претёмной ночью… – снова начал Хома.
– Аа-аааа! – снова вскричал Суслик и опять выскочил из норы вместе с дверью.
– Может, ты с ума сошёл? – крикнул рассерженный Хома.
– Не, я не сошёл, – жалобно откликнулся Суслик. – Стра-а-шно…
И принёс дверь.
Опять приладили дверь на место. Опять сели.
– А ты можешь немножко не пострашней рассказывать? – взмолился Суслик.
– Так ты же сам просил пострашней. Новенькое!
– Просил, – согласился Суслик. – А ты не пугай.
– Ладно, – кивнул Хома и снова начал: – Светлым-пресветлым днём…
– Другое дело, – обрадовался Суслик.
– …Когда солнце давным-давно село… – продолжил Хома.
– Аа-аааа! – вскричал было Суслик, бросившись вон.
Но Хома его остановил и лапой рот ему закрыл.
Подрожал-подрожал Суслик и успокоился.
А Хома на всякий случай дверь открыл, а не то Суслик опять её снесёт.
– Начинай, – застеснялся Суслик, –
