style="font-size:15px;"> 12
На мою помолвку, вняв нашим просьбам с Романом, был приглашен лишь узкий круг гостей: из тех, кто не состоял в родстве с князьями Абамелик, присутствовали только Юсуповы, Берги, Путятины и пара молодых людей – знакомых Романа. Повара приготовили вкуснейший ужин из тех блюд, которые я любила. А на десерт даже подали настоящий штрудель, приготовленный истинным немцем.
Родители, будто сговорившись запретить самим себе думать о моем женихе как-то нехорошо, много смеялись и выглядели счастливыми. Глядя на них и Романа, я не могла не поддаться общему веселию. Лишь два обстоятельства омрачили сей знаменательный день. Первым явилось то, что, как я и ожидала, моя подруга очень ревностно воспримет известие о моей готовящейся свадьбе. Едва я только оказалась одна, Вера подошла ко мне и заговорила язвительно:
– Никто не полагал, а я, признаться, менее всех, что ты согласишься на подобный брак, – прошептала она.
– На какой, уточни
В тот момент я чувствовала себя взволнованной и счастливой, поэтому надеялась, что она уймется и не станет заводить снова старую шарманку о моей беспечности.
– Поспешный, необдуманный, сомнительный наконец…
Я только покачала головой, обозначив своё нежелание комментировать её замечание, но Вера только криво улыбнулась, и не думая прекращать своего неуместного вмешательства.
– Ты ничего не знаешь об этом человеке, кроме того, что он будто бы принадлежит к знатному роду…
В её тоне слышалось не только сомнение, как будто она не доверяла ни единому слову Романа, но и открытая неприязнь. Услышав неприятные нотки в голосе девушки, которую все же считала своей подругой, я предпочла ничего не ответить. Замечание Веры, как дорога она мне ни была, не могло омрачить моей радости. Довольно просто мне удалось абстрагироваться от её слов. Вместо того чтобы вести ненужный спор, я принялась рассматривать остальных гостей.
Вера добавила ещё что-то о том, что сомневается в величине состояния Романа, затронула тему, характеризующую её с известной мне стороны. После чего, видимо, убедившись, что не производит своими словами на меня абсолютно никакого впечатления, она, наконец, смолкла.
Почти с самого начала вечера Роман, как и полагалось, был окружен всеобщим вниманием. Все приглашенные (да и большинство в свете), видели в нем загадку, а то, что на нем остановила свой выбор одна из самых завидных невест столицы (коей бесспорно считали меня) добавляло Остен-Сакену привлекательности. И все, несомненно, стремились его разгадать. А по тому, как обходителен был Роман с любым из тех, с кем ему приходилось разговаривать в тот вечер, каждый из его собеседников, скорее всего, решил, что непременно разгадал его или был близок к этому. Как я уже говорила, даже мои родители сменили сомнение на одобрение, что явилось ещё одним поводом для радости.
Огорчало меня, наряду с поведением Веры, и то, что никто не танцевал.
