их, и в этом наша сила.
Однако, повсеместно, одни члены взвода, ликуя и радуясь, мочились на лицо умирающего вражеского солдата, в то время как другие – пытались отрезать пенис другому фашисту, что бы усугубить его агонию и усилить его унижение. Командир выстрелил в воздух.
– Застрелите тех, у кого слишком серьёзные ранения, но только одним точным выстрелом. Что же касается остальных – относитесь к ним так, как вы бы хотели, что бы к вам относились. Джек Уилкинсон, быстро сгоняй к нашим окопам и принеси аптечку.
**************
Несколько дней спустя. За линией фронта. Батальон на отдыхе. Оружие вычищено. Царапины и синяки залечены. Длинные письма домой написаны. Униформа отремонтирована. Отполированы и проверены ружья. Сон. Солнечный свет. Тихо. На акациях набухают почки.
Робби и Галя прогуливались у маленького ручья, что с тихим рокотом, журчанием и фырканьем пробивал свой путь, в окружении оливковых деревьев, к небольшой мельнице. Они присматривались друг к другу. Они учились быть вместе. Их плечи и руки соприкасались при ходьбе, следуя синхронному ритму прогулки. Галя вложила свою руку поверх слегка согнутой правой руки Робби, вместе, они продолжали идти все дальше и дальше, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям близости.
Внезапно Робби остановился и повернулся к Гале. Он заглянул ей прямо в черные, наполненные душевной теплотой и любовью глаза. Их сердца говорили на одном языке, но этот язык настолько древний, что так никто и не осилил написать правила его изучения. Они улыбались. Под эти улыбки, их руки непроизвольно коснулись, переплетаясь друг с другом.
– Ты красивая, – сказал Робби.
– Очень красивая, – вторила ему Галя.
Робби показал ей на свои глаза:
– Это глаза.
– Глаза, – повторила за ним Галя по-русски, показывая рукой на свои.
– Это нос, – и Робби протянул указательный палец, что бы коснуться Галиного носа.
– Нос, – сделала Галя тот же жест, пытаясь коснуться носа Робби.
Оба засмеялись.
– Язык, – и Робби высунул свой язык.
– Язык, – повторила эхом Галя по-русски.
Робби протянул свою руку, мягко, нежно и ласково, дотрагиваясь кончиками пальцев до бархатистой кожи на Галиной щеке.
– Твоя кожа очень нежна, – грустно вздохнул Робби.
– Кожа, – отвечала Галя, на своем языке, протягивая свою руку, чтобы коснуться щеки Робби. Прикосновение ангела.
Не замечая нарастающее возбуждение, Робби не в силах отвести свою руку, продолжал деликатно водить пальцами по нежной коже на ее щеке. В глазах Гали мелькнул задорный огонёк. И вдруг, она игриво прикусила его палец, не отрывая свой взгляд от Робби и весело хохоча со своего смелого озорного поступка.
Робби достал из кармана рубашки ломтик хлеба, отщипнул небольшой кусочек и поднес к ее рту. С улыбкой на устах,
