Ефросинья положила спицы на диван. – Ты вяжи, а я дочке помогу.
Дочке… Значит, это жена Коли. Таня тихо поднялась, выглянула из-за шторки, висевшей в дверном проеме, оценила внешность женщины, которую видела только со спины, и решила, что нет в ней ничего красивого, обыкновенная тетка, чуть постарше, а вот Таня – это самородок, достойный быть рядом с Николаем.
– Я пойду, – Таня поздоровалась с Верой и сразу попрощалась с Ефросиньей.
– Как? Уже? Почему? – хозяйка вытащила банки из-под стола, чтобы ополоснуть.
– Скоро стемнеет, а я родителей не предупредила, – схитрила гостья, глядя на женщин исподлобья.
– А-а, ну иди-иди. Молодец, что отца с матерью уважаешь. Родителей почитать надо. Беги, завтра приходи. Будем вязать в две нитки.
– Это что, вязальщицу себе нашла? – Вера не успела толком рассмотреть девушку.
– Ага…
Уходя услышала, Таня. Она спрыгнула с невысокого крыльца, надела косынку и быстрым шагом направилась в сторону реки. Интересно, как отец встретил Николая? Таня ведь немного приврала, что он позвал именно этого парня. Если папа его выгонит, то можно сказать, мол, она что-то напутала и не про того Николая подумала. А что, в первый раз что ли она врет и выгораживает свою подленькую натуру? Столько разных случаев было, что и не сосчитать, и в каждом ей удавалось выйти сухой из воды. Отец же ей больше поверит, чем постороннему человеку.
Перебежав поле, девушка села на плот. Коля добрался до противоположного берега своим ходом. Чуть поодаль есть мост, в двух километрах, жители им пользуются, когда в лес за грибами ходят. А для любимой дочки Митя соорудил специальное приспособление. Нечего молоденькой девушке километры наворачивать. Пускай плотом пользуется. Переплыв через реку, Татьяна привязала водный транспорт к колышку и побежала к дому. Минув луг, Таня услышала дикий крик, который был похож на голос матери. Рванув на душераздирающий вопль, девчонка ощутила, как ноги заплетаются между собой и все тело дрожит от страха. Тане стало так жутко, что она подумала, что Коля и папа подрались. Проскочив в открытую калитку, Таня не заметила, как зацепилась подолом сарафана за крючок и оторвала лоскут.
– Мама! – закричала во все горло, увидев мать, стоящую у куста можжевельника, растущего под окном. – Мама!
Перепрыгнув через клумбу с нарциссами, Таня увидела Николая. Он лежал рядом с папой и улыбался. Ну точно, подрались!
– Папа! – она хотела наброситься на силача, посмевшего обидеть престарелого отца, но мама обхватила ее руками и прижала к себе.
– Ты спас меня, – хрипло проговорил Митя, потирая ушибленное бедро. – Спасибо. А так бы поломался к чертовой матери. Спасибо тебе, сынок. – Митя глубоко дышал и второй рукой хлопал по плечу парня. – Теперь ты будешь мне сыном.
Таня не поверила своим ушам. С каких это пор папа благосклонно отнесся к чужаку? Он же не очень любит людей. Побаивается их с тех времен, когда в Пяткино им чуть не спалили хату. Коля помог подняться хозяину. Митя приобнял его в знак благодарности
