бейся сейчас мое сердце о каждое ребро, я бы, возможно, фыркнула, но я была слишком занята попытками восстановить дыхание, чтобы голос звучал не столь потрясенно, как, вероятно, я выглядела.
– Я не сомневалась в твоей силе, Сераф. – Я взглянула на внушительные бицепсы, выступающие под коричневой тканью, – не огромные, как у бодибилдера, но с твердыми мышцами.
– Это не какая-то коварная уловка, чтобы подвесить тебя над Эйфелевой башней, пока ты не согласишься завершить крылья.
У меня пересохло во рту.
– Об этом я даже не думала.
– Тогда почему выглядишь так, будто тебя вот-вот стошнит?
– Потому что твое предложение прокатить меня по небу без ремня безопасности настораживает.
– Тебя никогда не поднимал в воздух ангел?
– Нет. Я земная девушка. И эта земная девушка очень любит ходить. К тому же мой пункт назначения находится в одном округе отсюда, так что я скоро окажусь на месте. Пешком.
Когда я начала поворачиваться, он спросил:
– Ты боишься?
Я замерла.
– Чего? Тебя?
– Полета.
Я выпустила воздух уголком рта.
– Конечно, нет. – Мои кости крыльев ныли. И ныли.
Ашер скрестил огромные руки на широкой груди. Не знай я мать Евы, другого архангела, я бы решила, что серафимы отлиты из иной формы, нежели все мы.
– Но вот тебе, с другой стороны, следует опасаться.
– Чего я должен опасаться, Селеста?
– Того, что я случайно – или нет – снова задену твои драгоценные перья, Сераф.
– Я выжил в первый раз. Уверен, что переживу еще одно покушение на мои крылья.
– Покушение? – Я ухмыльнулась, но потом стерла эту ухмылку, потому что передо мной стоял ненавистный человек, который заслуживал исключительно холодного приема и сердитых взглядов. – Слушай, если у тебя есть скрытое намерение показать мне, что я упущу…
– Нет у меня никаких скрытых намерений.
– Твое сострадание не знает границ, Сераф, но я все же предпочту пройтись. – Так я и сделала, зашагав по серебристым булыжникам.
Мгновение спустя воздух сгустился, и аромат Ашера – ветер, замша, солнечный свет – вновь окутал меня. Великий Элизиум, архангел упрям, и это говорит особенно упрямая девушка. Если я сделаю вид, что его рядом нет, он уйдет?
Я пробовала этот подход целую минуту, после чего не выдержала:
– Не мог бы ты найти другого неоперенного, чтобы, – я облизала губы, прежде чем слово «раздражать» сумело бы вылететь изо рта, – оказать помощь?
Вместо того чтобы понять намек, Ашер ответил:
– На днях я встретил твою маму.
Мой шаг замедлился. Неужели он пытался снова меня задеть? Почему, черт возьми, он заговорил о моем биологическом родителе?
– У меня нет матери, Сераф.
– Есть.
Я поджала губы.
– Она живет в гильдии…
– Эта
