нужного места должно было стать особое непередаваемое внутреннее ощущение. Всю ночь, вспоминает Кастанеда, он безуспешно катался и ползал по пыльной веранде, не в силах ощутить разницу между одним местом и другим, пока, наконец, уже под утро, не заснул, прислонившись к находившемуся здесь камню. Оказалось, что то место, на котором он заснул, и было искомым «местом силы» или sitio8, как называл его дон Хуан. Это место, – сказал брухо, – ключ к самочувствию человека, в особенности того, кто ищет знание. Даже просто сидеть на своём месте силы – значит уже создавать в себе высшую силу9.
Сравним эту историю с библейским повествованием о пророческом сне Иакова. Однажды Иаков, сын Авраама, вышел из Вирсавии в Харран, и в дороге его застигла ночь. Ему пришлось расположиться на ночлег прямо на земле, подложив под голову камень. И вот, на этом месте он видит сон. Спящему Иакову явился Господь и говорил с ним – это было самое настоящее откровение! Проснувшись, Иаков воскликнул: «Поистине, Господь присутствует на этом месте, а я и не знал! Это не что иное, как дом Божий, врата небесные!». «И встал Иаков рано утром, – повествует далее книга Бытие, – и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником, и возлил елей на верх его. И нарек [Иаков] имя месту тому: Вефиль». (Быт.28:18—19) Слово «Вефиль», а точнее «Бейт-Эль» по-еврейски означает «Дом Бога». Этим словом Иаков обозначил открытое им священное место, место присутствия Бога10, которое впоследствии стало местом поклонения.
Для нас эта история представляет интерес тем, что она раскрывает механизм обнаружения «священного» места: в этом месте человек испытал мистический опыт, то есть ощутил присутствие Бога.
Именно в таких местах древние устанавливали свои алтари, устраивали капища, совершали обряды и строили храмы. Места для священнодействий, для общения с богами никогда не выбирались случайно – это были те места, на которые, как считалось, указал сам бог. Это представление было настолько стойким, что и первые христиане, несмотря на их ненависть к язычеству, предпочитали строить свои храмы на местах языческих святилищ – на «местах силы». Даже древний обряд обхода территории во главе с шаманом-жрецом сохранился в христианстве в виде крестного хода, первоначально совершавшегося вокруг церковного прихода, теперь чаще всего – вокруг храма. Языческий обычай уцелел даже в протестантской Англии в период Реформации. В указе королевы Елизаветы I от 1565 года говорится: «… люди должны раз в год вместе со священником обходить вокруг церковного прихода… священник должен в определенных удобных местах увещевать людей и возносить хвалы Богу». По-видимому, под «удобными» местами подразумевалось что-то подобное «священным местам» язычников.
Обратим внимание на следующие слова в приведённом выше библейском рассказе о видении Иакова: «И встал Иаков рано утром, и взял камень,
Кастанеда Карлос. Учение дона Хуана. Глава 1. Киев, «София» Ltd, 1992, с. 18—24.
В книге Бытие про это чудесное событие рассказано трижды: в главе 12, в главе 28 и в главе 35. Первый раз в этом месте Бог явился Аврааму, который тогда еще не был отцом Иакова и звался просто Аврамом. Явление Бога побудило Аврама поставить жертвенник на горе возле Вефиля (Быт.12:6—8). Второй раз сюда является сын Авраама Иаков, и не находит здесь ни жертвенника, ни города Вефиля: нам сообщают, что это именно он дал городу такое название, а прежде город назывался Луз (Быт.28:10—22). Специально подчеркивается, что Иаков не знал, что это место священное, и сильно перепугался узнав об этом. Не совсем понятно, почему Иаков расположился на ночлег на камнях (спать, положив под голову камень не очень-то удобно), если поблизости находился город (как бы он ни назывался). Наконец, третий раз на том же самом месте, возле города Луз, Иаков по возвращении из Месопотамии вновь встречает Бога и в честь этого вновь сооружает каменный памятник и возливает на него елей (то есть этот «памятник» – не что иное, как жертвенник) и вновь нарекает это место «Домом Бога» – Бейт-Элем (Быт.35:9—15). Заметим, что только в одном из этих трёх рассказов Бог является путнику в сновидении; в остальных об обстоятельствах видения не сообщается, так что можно предположить, что оно могло иметь место и днем. Если принять все три истории за истину, можно подумать, что это действительно некое чудесное место, где постоянно присутствует Бог, являя себя каждому проходящему (или каждому заночевавшему на камнях). Однако сходство и одновременно взаимная противоречивость всех этих историй приводит к иному выводу: это не три разных истории, а одна, повторенная трижды! С кем она произошла на самом деле – с Авраамом или с Иаковом, или ещё с кем-нибудь – не суть важно. Мы имеем здесь дело с описанием, по-видимому, подлинного события, пережитого неким человеком и настолько поразившего его самого и тех, кому он поведал про случившееся с ним, что это запечатлелось в памяти народа и сделалось элементом устной традиции, запечатленной впоследствии составителями Библии.
