появился неожиданно, скатился на пятках с гребня горки, перед которой они повернули на тропу. Он спрыгнул так неожиданно – попал на двоих конвоиров и на Большого. Юра разорвал пластиковые наручники и сделав шаг назад, нанёс удар в голову локтем идущему сзади. Затем выхватил у лежащего перед ним в куче с двумя другими нож и хладнокровно зарезал всех троих. Сделал несколько шагов и оказался рядом с пятым, который даже не успел повернуться. Обхватил его за шею и, прикрывшись им, посмотрел вперёд, где должен был быть шестой. Увидев его в двух метрах, он метнул нож и попал в горло повернувшемуся на шум шестому. Придушив слегка захваченного, Юра связал его ремнём и обыскал всех убитых и связанного. Собрал оружие и стал приводить в чувства уже своего пленного, но тот начал икать и не как не мог прийти в себя. Поставив захваченного на ноги и обвешав его трофейным оружием, Юра взял его за шиворот и повёл впереди себя.
Придя в расположение, Юра всех удивил, ещё больше удивил его рассказ о пятерых убитых в горах. Тут же отправили людей и принесли пятерых убитых в расположение роты. Появились «особисты» и разведчики, поговорили с Юрой и допросили пленного. Он оказался немцем из разведгруппы спецназа «Бундесвера», лейтенант Ганс Шпеер, 25-и лет, уроженец Бонна. Он с испугом смотрел на Юру и отвечал на все вопросы, которые ему задавал особист. Юра, довольный сам собой, изредка, от возбуждения, матерился и приговаривал:
– Говорил, что убью. Сволочи, на кого наехали? Это вам не сосиски трескать, немчура поганая.
Допрос подходил к концу. Пленный, осмелев спросил:
– Он же русский? Ругается на русском – значит, русский. О-о. Майн гот, как мне повезло, что он не убил и меня. – и покосился на Юру.
Юре перевели слова немца. Он заржал, как ростовская лошадь, затем оборвал смех и резко подойдя к пленному, Гансу Шпееру, схватив его за горло, зло сказал:
– Убью тебя, паскуда, если наврал. Лично задушу.
Сжав пальцы, он заставил тело дёргаться в судороге. Немец схватился за Юрину руку двумя своими и пытался вырваться, но у него не получалось и задыхаясь, он прошептал:
– Помогите, помоги…
Юра ослабил хватку, пленный упал на пол, закашлялся и у него потекли слюни. Задыхаясь, пленный судорожно заговорил:
– Не убивайте, всё, что знаю, скажу.
Особист ответил:
– «Зер гут», – и добавил уже Юре, – Иди, герой, прогуляйся. Славой насладись, водки вмажь. Если он заупрямится мы тебя позовём.
И Большой попал в лучи славы. Каждый считал, что просто обязан подойти и потрогать Юру, поговорить с ним, поздравить. Юре это льстило и нравилось, первые 15 минут, затем стало раздражать, затем злить. К нему шли и шли бойцы и гражданские, дети и старики. Всем хотелось посмотреть на огромного Русина, который один убил пятерых и схватил шестого в плен. Местные ещё приврали количество убитых и пленных, и Юра стал объектом всеобщего поклонения. Приезжало
