распорядился, чтобы меня проводили к госпоже моей и… ну и, я думаю, поехал, родимый, конницу ту несуществующую ловить. А меня к Иоханне повели. Выходя, я, правда, успел намек очень тонкий подкинуть о том, что хозяйка моя была бы рада, если бы Кирдык Шактигул Кайвус с ней трапезу разделил, а то заскучала она в моем простолюдинском обществе и жаждет общения с равным по разуму… то есть благородному происхождению.
Блонда моя обнаружилась не там, где я ее оставил, а в другом шатре. Вид он имел более жилой, чем тот в который нас изначально доставили. Когда я вошел, она сидела за столом и печально любовалась тарелками со всякой едой. А чего на них любоваться? Я вот, например, жрать хочу, аж сил нет. Переволновался наверно. Или переход во времени на меня так подействовал. Я подождал, пока солдат, который меня привел, удалится, уселся за стол и налег на какое-то мясо. Иоханна бросила на меня грустный взгляд.
– Что, блондочка, грустишь? Съешь что-нибудь, сразу веселее станет, – посоветовал я и заслужил еще один взгляд. На этот раз не грустный, а тяжелый такой и не предвещающий ничего хорошего.
– Кир, – обратился я к сидящему рядом с принцессой псу, – ты бы научил ее, как тебя соблазнять надобно, а то, боюсь, с умением Иоханны, мы здесь застрянем лет на сто.
– Хам! – рявкнула ее высочество, и куриная ножка прилетела мне точнехонько между глаз.
– Сама дура! – привычно огрызнулся я и швырнул этот ее метательный снаряд обратно.
Точно попал бы, но тут авиатор наш вмешался – подпрыгнул и поймал ножку эту у самого принцессиного носа. Только зубищи его собачьи клацнули.
– Умеешь ты, Кир, все веселье испортить, – разочарованно буркнул я.
– Ты лучше подумай, как тебе будет весело, когда я, не обнаружив следов конницы Совета, вернусь и решу тобой заняться, лгунишка пакостный! – прорычал пес-Кир.
– Вот ты мне и расскажи, что мне за это было, – предложил я. – Ты же должен помнить. Это твое прошлое.
Кир не ответил, сделал вид, что ужасно занят разглядыванием потолка. Хотел я ему какую-нибудь гадость сказать, но тут полог шатра отодвинулся и вошла «красотка» эта. Мордочка наштукатурена, кудряшки во все стороны торчат совершенно непередаваемым образом, и в придачу в жутком платье с таким вырезом на груди, что никакого простора для воображения не оставалось – и так видно, что там смотреть не на что.
Помню, я однажды сказал, что нет девушек определенного типа, который бы меня особо привлекал или наоборот отталкивал. Так вот, беру свои слова обратно. Вот это чудище, эта Флипа, и есть тот самый тип, который категорически не в моем вкусе.
Она окинула нас подозрительным взглядом, потом ухмыльнулась, явно подумав о чем-то не очень пристойном, и вкрадчиво так к Иоханне обратилась:
– Это у господ новое развлечение – слуг с собой за один стол сажать?
– Ваш полковник не потрудился моего слугу накормить, что мне оставалось? Он у меня, между прочим, один, и нужен мне в рабочем состоянии, а не умирающим от голода.
Иоханна
