его голоса подавила только зародившийся во мне страх.
– Шайаханара… – закричала женщина и устремилась к нам. Сорвала на ходу зелёную ткань и выставила её вперёд, будто собираясь задушить меня ею. Не успела я вскрикнуть, как хозяйку дома откинуло назад сгустком эши. Граф зарычал и потянул меня за собой к выходу.
– Шайаханара! – понеслось нам в спину. – Шайаханара…
Свежий уличный воздух опалил лёгкие. Лучи дневной звезды обожгли кожу. Я ещё порывалась бежать дальше, но Агфар потянул меня за локоть, не позволив.
– Она не последует за нами.
– Разве?
Я уронила руки и перестала контролировать эмоции. Внутри всё гудело от их переизбытка. У меня не получилось остановить взгляд на чём-то одном, привести мысли в порядок, справиться с волнением. Догадка, почему женщина решила наброситься на меня и задушить, не давала покоя.
– Тише, мышка, мы больше туда не вернёмся.
Он дотронулся до моего подбородка, заставив посмотреть на себя. Провёл ладонью по волосам. Нахмурился. В глазах мелькнуло беспокойство.
– Что значит «шайаханара»? – спросила я.
– Это слово предназначалось не тебе. Забудь, – грубо ответил мужчина и отстранился. Кивнул в сторону ожидавшего нас экипажа и зашагал к нему. Правда, у дверцы остановился, скорее всего, собираясь подать мне руку.
А я не сдвинулась с места. Меня переполняло неприятное послевкусие увиденного и уверенность, что «шайаханара» обращено ко мне. К тому же с ненавистью, опаской, желанием убить.
– Лисая, – с раздражением позвал граф.
Я отступила. Глянула на ветхую дверь, затем на безлюдную узкую улицу, где все постройки выглядели заброшенными. Может, в них тоже жили тресанцы? Вдруг именно поэтому никого нет? Но как они здесь оказались и почему до сих пор на свободе?
– Тебя силком тащить в карету? – оказался рядом Агфар и схватил меня за руку.
Вырвав её, я снова отступила.
– Не вздумай бежать.
– Что значит «шайаханара»?!
– Тише, – предостерёг граф и заозирался. – Это слово не произносят вслух.
– Так что оно значит? – зашептала я, с мольбой посмотрев на близко подошедшего ко мне мужчину.
На его скулах заиграли желваки. Агфар поджал губы, поправил воротник, будто удавкой стягивающий горло. Затем резко выдохнул и распахнул ладонь повреждённой руки.
– Ты видела, что это значит. Шайаханара – это человек, которого изнутри пожирает шайи – что-то вроде яда. А теперь идём в карету.
– Шайи, – задумчиво протянула я.
– Нужно было спрятать руку за спину, а не прикрывать ею тебя. Так бы всё обошлось. Пошли, мышка. Желательно здесь не задерживаться.
На этот раз я не стала противиться. Едва забралась в экипаж, тут же выглянула в окно, провожая взглядом удаляющийся дом тресанки. И всё же мне не переставало казаться, что «шайаханара»
