думаете, что со мной можно играть? Закройте свою гнилую пасть, Кеннет. Или я, клянусь богом…
Кеннет стоит неподвижно, продолжая держать лист бумаги перед девушкой. Капитан выхватывает его и отшвыривает в сторону, смяв в крошечный комочек.
– Пять ударов плетью за самодеятельность и неподчинение, – коротко, будто шипя, произносит Бентлей. – За вашу помощь в поимке преступника… можете выбрать, кто нанесет удар, а кто будет держать.
– Во столько вы оценили людскую жизнь? В пять ударов плетей? – рявкает Моргана, заставляя людей Кеннета дрогнуть от такой зычности голоса. – Никто на моем корабле не смеет меня бить, а уж тем более плетью. Не зазнавайтесь, Кеннет. Могут быть последствия.
О’Райли сжимает кулаки.
– Как и после ваших деяний. Не вынуждайте меня самостоятельно идти на поиск. У вас час, – Бентлей будто отряхивает руки, словно те запачкались от изображения пирата, которое тот держал.
Он направляется прочь, но фраза в спину останавливает:
– Ты, Кеннет.
Бентлей разворачивается, окидывая взглядом своих людей. Моргана знает, что лорд не позволит ей заставить солдат усомниться в нем. О’Райли смотрит на него, как на врага. Впрочем, он и есть враг, с которым пришлось временно объединиться.
– А вы двое, – она указывает пальцем на некрасивого мужчину с лейтенантскими погонами и на того, кого Кеннет назвал Мердоком, – шаг вперед.
Короткий кивок Колману. Квартирмейстер удивленно выгибает одну бровь, но ослушаться своего капитана не смеет. Скрипит дверь каюты Морганы. Мерфи возвращается с «капитанской дочкой», вкладывает ту в руку О’Райли. Капитан принимает ее спокойно и протягивает Кеннету. Стоит мужчине подать руку, как Моргана разжимает ладонь. Плеть падает на начищенные доски палубы. Команда наблюдает, затаив дыхание.
Это провокация, проверка на прочность. Бентлей не дергается, как и красные мундиры. Короткий стук трости по палубе.
– Прошу, – Кеннет указывает ладонью к мачте.
Моргана отстегивает нагрудную кобуру, отбрасывает в сторону, следом – шпага, затем все ремни, что на ней есть. Она снимает каждый из них, не сводя взгляда с Кеннета. Один глаз слеп, но зрячий блестит, подобно бриллианту. За ремнями с золотыми пряжками на палубу отправляется потертый камзол, за ним – декоративный корсет из хорошей кожи, и вот сорочка. На этом шаге любая порядочная девушка замешкается, струсит и сбежит, а Моргана снимает ее, даже не моргнув.
Офицер Кеннета, что ближе всего к ней, нервно сглатывает. Немного скалясь, Моргана подзывает к себе мужчин еще ближе и встает на колени:
– Ну же, олухи, держите. Женщину никогда не видели?
Офицеры стыдливо отводят взгляд, беря под руки Моргану, дабы спина выпрямилась. Бентлей молча берет плеть в руки, рассматривая ее.
– Пять ударов плетью…
Спина Морганы далеко не девственно чистая. На ней красуются старые рубцы, побелевшие от времени, но
