здесь одна, ходит только рано утром. Нужно поймать машину.
С этими словами он осторожно взял на руки Пуговку. Далеко ему придется тащить на себе пятнадцать килограммов… Я шла рядом, то и дело искоса поглядывая на собаку. Когда Пу тяжело вздохнула и закрыла глаза, я всполошилась:
– Она?..
– Отдыхает, – ответил парень. – Ей сегодня предстоит тяжелый день.
Я покосилась на его светлый анорак, на котором грязь перемешалась с кровью. Закружилась голова. Дождя уже не было, но над нами по-прежнему нависали грозовые тучи.
– Это помесь добермана с… – начал парень, видимо, чтобы как-то отвлечь меня.
– Это немецкий пинчер, – ответила я, шмыгая носом.
– А что за имя такое «Пу»? – не отставал незнакомец.
– Пу – Пуговка. Но вообще по документам ее зовут Присцилла.
Парень присвистнул:
– Солидно!
– Да, – кивнула я. – Ей скоро четыре года исполнится… Если выживет.
– Выживет, – сказал парень. – Это так, небольшая царапина. Да, Пу?
Но собака молчала.
Наконец мы вышли на большую дорогу. Неподалеку находилась остановка общественного транспорта. Как объяснил мне мой спаситель, отсюда раз в два дня отходил автобус, который следовал до соседнего села.
– Вряд ли кто-то согласится нас везти с собакой в такую погоду, – сказала я, глядя, как мимо по трассе с шумом проносятся машины.
– Поверь, добрых людей намного больше, чем злых, – сказал мне парень, не выпуская из рук Пуговку.
Я села на скамейку, провожая взглядом автомобили. Незнакомый парень стоял на обочине, прижимая к себе мою собаку. Ветер трепал его русые волосы. У меня не было мыслей. Совсем. Никаких. О плохом думать не хотелось. А хорошее в такой момент просто не лезло в голову.
Спустя некоторое время недалеко от нас остановилась иномарка. Парень тут же ринулся к автомобилю, я – следом. Пожилой водитель уже выскочил из машины и распахнул заднюю дверь. Мы аккуратно уложили Пуговку на мой вывернутый наизнанку огромный дождевик, после чего парень прыгнул на переднее сиденье рядом с мужчиной, а я села с Пу, положив ее голову к себе на колени. Я смотрела в окно, прижавшись лбом к холодному стеклу. Мы мчались по мокрой трассе на огромной скорости, но тогда мне казалось, что мы плетемся, словно черепахи, а время тягучее, как резина. Самое тошное, когда ничего от тебя не зависит. И ты не в силах ускорить ход времени, чтобы помочь.
Мы молча сидели на кожаных креслах в светлом просторном коридоре частной ветеринарной клиники. Я гипнотизировала взглядом настенные часы. Врач отнес Пуговку в свой кабинет минут двадцать назад.
– Андрей, – кротко произнес парень.
– Что? – повернулась я к нему.
– Меня зовут Андрей.
– Саша, – быстро сказала я. И для чего-то добавила: – Мухина.
– Очень приятно, – улыбнулся Андрей.
– И
