с двух сторон обхватили и двинулись. Палку вперед выбрасывают, щупают, ноги, опасаясь, переставляют. До сундука шагов десять было, ан глядь – десять шагов прошли, а до клада столько же осталось. Опять мрачно посмотрелись, палку крепче сжали и снова идут. Под ноги глядят да не видят, как сундук проклятый от них уползает. А внизу уже чавкает звонко, и сапоги вглубь уходят. После новых десяти шагов встали, в третий раз переморгнулись, и наконец в разум вошли. Да и вовремя.
– Он нас заманивает, – Башка говорит, – к топи уводит. Морок это, точно.
– Нет, не морок, – Аншлаг отвечает, – это заклятый клад, со сторожем нечистым. Он только показывается, а в руки не дается, если наговора не знать. Сторожа только наговором отогнать можно.
– А как его узнать? – Башка спрашивает.
– Его только хозяин клада знает. А снимающее заклятье можно у Яги спросить, но она за просто так не даст.
– Так к ней идти еще надо, а клад потом не сыщешь. Спрячется, раз он заклятый.
– Не сыщешь, – соглашается Аншлаг и в голове трет, мыслит.
– Пошли обратно, – говорит Башка. – Чего тут стоять, рты разинувши.
Вернулись, а по дороге назад оборачивались – сундук исправно за десять шагов следом полз.
– Ну и катавасия, – Аншлаг головой вертит, изумляется.
Студень их встретил, радуется, что не булькнулись, и на клад тоже ругается.
– А может, ну его? – говорит. – Другой найдем, сговорчивей.
– Нет, – отвечает Аншлаг, – хочу этот укоротить. Это мне испытание, а надо теперь выдержку и смелость проявить, тогда удача будет.
И стали думать, как клад укоротить и в чем тут выдержка должна быть. А потом Студень достал из кармана крестик на нитке и говорит:
– Вот, бабка сказывала: в нем меня крестили. Взял на случай, вдруг да поможет.
Аншлаг заинтересовался и крестик взял, обсмотрел, «спаси-сохрани» прочитал.
– Бабка говорила, он беду отгоняет и духов нечистых жжет, – дополняет Студень.
– Ну-ка мы сейчас, – развеселился Аншлаг, – всех нечистых тут поразгоним, пятки им подпалим.
Поднял перед собой крест на нитке и без дубины к кладу пошел.
– Во имя… этого… Отца и этого… Сына… – дурошлепствует. – Как там дальше? – кричит.
– Святого духа, – ему подсказывают.
А клад на месте стоит, не шелохнется, только малым заревом моргает.
– Ага, сволочь, – радостно орет ему Аншлаг, – контузило прямым попаданием!
Все десять шагов миновал, перед сундуком на коленки свалился и руки протягивает – да вдруг воплем исходит. Глядь, а вместо клада перед ним куча не то грязи болотной с тиной пополам, то ли дерьма чьего-то, с прозеленью, и воняет преобильно, и в самую ту кучу рука опущена. Вскочил Аншлаг, рукой размахивает, дерьмо стряхивает и об мох да траву обтирает, а сам криком ругается и грозится страшно. На тропинке Башка со Студнем от смеха покатывались и пальцами
