Алексеевичу я прихожусь одноклассницей. Старше. Нисколько не сомневаюсь, что избранница Льва Алексеевича весьма привлекательна – у него всегда был хороший вкус, сказала она перед тем, как покинуть машину, чем привела Алексея в крайнее изумление.
Это была квартира Гродненских-старших. Странно было бы ожидать, что ничего в ней не поменялось с тех пор , как Саня была здесь в последний раз. Да, все стало другим: стиль, цвет, свет. «Мне нравится»,– решила Саня. Но один старожил все же уцелел – массивный, орехового дерева письменный стол. На нем теснились фотографии в рамках : прадед – высокий и крепкий с супругой, красивой , но строгой, родители – молодые и счастливые; несколько групповых снимков: волейбольная команда, участники шахматного турнира, ребята с гитарой у костра. И еще в одной рамочке – листок из школьной тетради, исписанный аккуратным девичьим почерком:
«Зачем приносишь мне цветы?
Пустое жертвоприношенье…
Как получить твое прощенье?
В ответ мне нечего дарить.
Спасти тебя, себя спасти
От одиночества полета
Мне не дано.
Судьбы работа –
Столкнуть с любовью на пути.»
И ниже, уже другим почерком наложена резолюция: «Подождем»
Звонил Лев:
– Обустраиваешься?
– Да, Лева, спасибо. Смотрю, камин доселе не топили?
Лев не ответил и попрощался, но она знала, что он улыбается.
Положа руку на сердце, кто и когда относился к своим одноклассникам серьезно? Что тут скрывать, девочки, за редким исключением, убеждены, что все, что им нужно знать о мальчишках-одноклассниках , укладывается в несколько слов на букву «н»: несносные, нелепые, неуверенные несмышленыши. В крайнем случае – милые несмышленыши. Саня вспомнила, как в выпускном классе им раздали опросники :»Какую профессию вы хотели бы выбрать в будущем?» Опрос был анонимным. Оказалось, что Гродненский хочет быть «секретным физиком», а его приятель Витя Горохов – гинекологом. Хорошее расположение духа , посетившее их , видимо, во время заполнения опросников, вышло им боком. Несмотря на анонимность ,« графологическая экспертиза» безошибочно установила их авторство. Ехидные девчонки подсаживались к Горохову на перемене:
– Ох, Витя, Витя…Ты прямо как открытая книга…
– Это почему еще?– не подозревал тот подвоха.
– Ты бы хоть спортом больше занимался, что ли…
– Зачем? Я и так три раза в неделю – на тренировках.
– Так это, говорят, помогает отвлечься. Хи-хи-хи.
Гродненский на уроках прожигал ее спину взглядом, и делал карандашные наброски: »Суворова. Вид сбоку». Проглядывалось сходство. Наконец, дело дошло и до цветов – он стал оставлять на Санином столе букетики бархатцев. «Пламенеющие, как сама любовь!»-смеялась Кира. Злые девчоночьи языки уверяли, что Гродненский и Горохов пообрывали все клумбы Школы
