зачем-то крикнул я ей вслед.
Она остановилась на мгновение, словно уперлась в невидимый барьер. Я подумал, что сейчас она обернется и скажет мне что-то в ответ. Но она молча возобновила шаг.
– Ларри! – в этот момент послышался слабый голос Алисии. – Ларри!
– Я здесь, дорогая, – на ходу отозвался я и, тут же забыв о миссис Фаринджер, проскочил в нашу комнатку. Алисия стояла у окна спиной ко мне.
– Что случилось? С кем ты разговаривал в коридоре?
– С хозяйкой таверны миссис Фаринджер. Она сказала, что мистер Бломб… э… съехал этим утром, – соврал я. Хватит с Алисии этих жутких событий здесь.
– Как жаль. Из постояльцев остались только мы, Ларри?
– И еще один парень из комнаты, тот, что не выходит, – кивнул я. – Как ты? Тебе полегче? – я взглянул на поднос с тарелкой. Еда была почти не тронута.
– Да. Но стоит мне подумать о Рогзи… – Алисия вновь всплакнула.
– Тодд обещал отвезти нас завтра в город, милая, – сказал я, спотыкаясь на словах, потому как не был полностью уверен, что Тодд действительно сделает это. – Еще одна ночь в таверне, и мы оставим это место. Тодд передаст мою записку Джиму, когда тот вернется.
– Хорошо. Ларри, давай немного прогуляемся по тракту. Дождливая морось закончилась…
Почти до самой темноты мы бродили с Алисией среди тумана по дороге взад-вперед. Она ни на минуту не отпускала мою руку, прильнув ко мне своими кудряшками. Мы говорили не много. В основном вдыхали свежесть ветра и слушали звуки природы. Когда начало смеркаться, а туман сгустился еще больше, мы вернулись в таверну.
Мы ужинали за самым дальним столом. Мясо в этот раз было сильно пересолено, и я попросил у Тодда еще раз наполнить водой пару опустевших стаканов для меня и Алисии, но жаловаться на стряпню не стал. Слишком дешево нам обходилась кормежка и проживание в этой дыре. Дешево? А Рогзи? Я сморщился, словно всю мою челюсть свела дикая зубная боль. Я поднял взгляд на Алисию, поглощающую свой ужин с нахлынувшим после переживаний аппетитом. Такая близкая, такая родная, моя. Я оглядел ее усталое лицо, до боли знакомые зеленые глаза, глядящие в тарелку, завитки растрепанных волос. Она – единственный яркий луч света здесь, что затмевал своим теплом любую свечу с жарким огоньком на конце фитиля, коих горело в таверне огромное множество.
Любуясь, как в первый раз, Алисией, я старался не замечать семью Тодда, которые в этот вечер вдруг решили составить нам компанию, усевшись за стол на другом конце зала и не дожидаясь, пока мы закончим с едой. Идущие против внутренних правил – не садиться за стол вместе с постояльцами. Я ощущал спиной их молчаливые взгляды. А еще приходилось слушать их тихое чавканье. Вот уж не подумал бы, что такая грациозная лань, как Майя, станет проявлять напоказ черты отвратительного воспитания. Ладно, Тодд! Но она…
С каждой минутой я испытывал все большее отвращение от нахождения
