из набора братьев… – Виктор нахмурился, судорожно роясь в воспоминаниях. – Монселле?
– Верно. Чужеземные оружейники, лет десять назад они пытались с нами сотрудничать, если меня самого не обманывает память.
– …а вы отказали из-за их любви к декоративности в ущерб практичности, – Виктор начал догадываться, к чему подводил мастер. – Это же они обожали выпускать наборы оружия и украшать их гравировкой с общим рисунком? Катерине хватило бы такой зацепки.
На душе полегчало от мысли, что хоть кто-нибудь когда-нибудь прижмёт ногтем ту неуловимую сволочь.
– Да, она умная хорошая девочка с хорошими связями среди умных людей. Вот только поклонника донов Монселле будет искать не она.
Нож пропал из поля зрения. Путы ослабли. Виктор разглядывал следы от верёвок на коже, грязные рукава мундира и засохшую кровь под ногтями. Вновь стало дурно.
– А сталь-то хороша… Если бы не эти глупые украшательства и упрямство Монселле… – прокряхтел мастер, возвращаясь на свой ящик. – Не смотри так удивлённо, Раймонд. Ты провалил задание: позволил убить мою дочь – последнюю из рода Тарнетт, не считая такую развалюху, как я. Неужели ты думал, что отделаешься быстрой смертью? – неуловимое движение рукой, и нож воткнулся в сиденье стула ровно между ног Виктора. Тот запоздало дёрнулся, голова отозвалась вспышкой боли. – Ты умрёшь как Хранитель, но заклинаю всей Квадрантой разом: живи отныне в любой личине, в какой хочешь, но найди убийцу. Этот нож должен оказаться в его горле. Только с его смертью я позволяю тебе получить избавление: через смерть или новую жизнь – решай сам, мне плевать.
Мастер покрутил между пальцев колечко с жемчужиной. Глянул на Виктора исподлобья, а тот не посмел отвести взгляд. Без минуты бывший Хранитель чувствовал, как на его горле затягивается ошейник. Выжженное давным-давно рукой мастера клеймо отозвалось под мундиром свежей болью от раскалённого тавро.
– Таков для тебя мой последний приказ.
Часть II. Глава № 1. Гнездо без птенцов
Отрывок из потрёпанного журнала.
Запись № 84:
«…ранен, но я добрался до Дарнелла. Подумать только, спустя десятки лет я вернулся в эту дыру. Может, хоть брата поищу. Жив ли он ещё? Самое ужасное – в моих силах его найти, но я боюсь. Одного близкого человека уже загубил, а скольких оставил несчастными…»
Слова расплылись из-за капель дождя.
«…чуть не угодил в ловушку Левиафанов. Теперь я застрял в руинах над Горнилом. Люди держатся от этого холма подальше, считают его дурным местом. Забавное совпадение. Или нет. Не хочу об этом думать. Придётся мне воспользоваться даром Глашатая, собирая пёрышко за пёрышком. Скоро весь город будет у меня как на ладони. Скоро всюду будут мои глаза».
Угол листа обгорел.
* * *
Камень красоты потрясающей, даже фантастической. Золотые крылья держат его в тесных объятиях, искры носятся по выгравированной сети геометрических рисунков в такт собственному пульсу.
