комнаты на сцену под яркий свет огней, где уже толпилось приличное количество ему подобных существ, был потерян. Озираясь по сторонам, он видел людей, и каждый смотрел на него враждебно, словно прицеливаясь и измеряя его, будто бы желал поглотить целиком. К тому же, он и сам, его тело, как и всё окружающее, было загадочно для него. Его тело оказалось капризным требовало веществ, для поддержания жизни, часто выходило из строя, соприкоснувшись с агрессивной, внешней средой. Иногда, и вовсе переставало функционировать и валилось на землю, в лужу, или на холодные камни. При этом постоянно, нужно было быть начеку, оборачиваться, чтоб кто-то не ударил камнем или дубиной по голове, и не съел тебя.
– Как же быть спокойным, при таких-то обстоятельствах, – пролетали подобные мысли в голове древнего Зидрийца. – Когда тут такое! В общем, древнему человеку планеты Зидро, оставалось, только удивляться и разводить руки в стороны, ничего не понимая в происходящем. И ничего другого не оставалось, как продолжать жить, как получается, как повезёт. Живя по наитию, как бы в слепую несколько тысячелетий, а может быть, и более, человеческое существо, всё же продолжало развиваться, не осознано для самого себя, не ставя перед собой подобной цели. И в одно прекрасное солнечное утро дикий, необразованный человек, живущий по инерции, так же по инерции схватил уголёк из костра и мазнул им, по гладкой, ровной скале напоминающую школьную доску. Прикоснувшись угольком к скале, ещё раз, древний Зидриец провёл линию, следом другую, и так, он начал рисовать.
Древний человек рисовал, то, что видел, картины из своей жизни, и ему это нравилось. Он, продолжал рисовать, оттачивая навык. Вскоре он, уверенно держал уголёк и переносил на скалу, всё, что видел вокруг и то, что рождало его примитивное воображение. Его сородичи наблюдали за его действиями, заражаясь идеей, так у него появились последователи. Вскоре, все скалы, находящиеся вблизи мест обитания древних Зидрийцев превратились в картинные галереи.
Древние люди, возвращаясь с охоты и прочих промыслов, были вынуждены видеть разрисованные скалы, кое-кто из них, бросив тушу убитого зверя у костра, дубину и прочие предметы охоты. Посидев, погревшись у огня не много отдышавшись, вновь вставал на крепкие, мускулистые ноги. Вероятно из деликатности опустив пониже набедренную повязку, чтоб ничего лишнего не было на виду, поправлял шкуры на себе, вдохновенно вздыхал, брал под ручку свою спутницу по нелёгкой, первобытной жизни. Неспешно прогуливаясь, они любовались плодами фантазий древних художников, отображённых на скалах. И, как-то, быть может, даже случайно древние люди не вольно для себя, рассматривая наскальную живопись, где изображались, их быт, сцены из жизни, природа, чьи-то портреты, стали видеть себя со стороны и подмечать, какие-то детали, на которые раньше не обращали внимание.
Вскоре издаваемые ими звуки, стали превращаться в буквы, которые, так же рисовались на скалах. Следом буквы превращаются в слова, таким образом,
