Но на острове не было и следа ночной гулянки. Никого так и не нашли, и никто так и не вернулся назад.
Марсель был очень удивлён рассказом, а ещё больше тем, что Поль умолчал об этой истории. Может быть потому, что не был свидетелем этому инциденту. Кристоф засмеялся и ответил, что это никогда не мешало старому пьянице рассказывать так, будто он сам принимал участие во всех событиях. Скорее всего, эту историю он приберег, рассчитывая рассказать позже.
Выбраться на остров смогли только на выходные: в другие дни у Кристофа не получалось.
Всю дорогу он нудил, что останется только до заката, и ни в коем случае не будет уходить далеко от берега, но Марсель видел, что приятель тоже захвачен приключением. Ему не терпелось оказаться в том месте, про которое до сих пор многое слышал, но так ни разу и не видел.
Марсель завёл катер в бухту и выловил поплавок якорного троса. Взял трос, крепившийся к катеру, и связал их концы якорным узлом. Он еще после первого посещения острова оставил якорь на дне. Так ему было удобнее соблюдать дистанцию для швартовки судна. На вопрос Кристофа о приливах и отливах, Марсель отмахнулся и важно объяснил: глубина большая, а амплитуда этих природных явлений у них на Маскареновых островах минимальна, и потому не стоит из-за них волноваться. После этого скинул с носа судна ещё один нейлоновый трос, прыгнул на остров сам и закрепил катер на полуштык к ближайшей пальме. Он вдруг переполнился гордостью за то, что знает что-то больше других, умеет то, чего не умеют другие. Марсель почувствовал себя важным и значимым и это ему неожиданно понравилось. Словно хозяин острова, он предложил Кристофу присоединиться к нему: прыгать или сразу на сушу, или в воду. Здесь глубоко, камней нет, только у берега резкий обрыв, как в бассейне, но зато потом мягкий выход из воды по песочку.
Марсель любил тишину острова, но сидеть на берегу, просеивать песок между пальцев и при этом разговаривать, он полюбил не меньше. Кристоф оказался более открытым, чем он сам. Постепенно, слушая его болтовню о жизни, о семье, планах и мечтах, Марсель и сам стал открываться ему.
Он рассказал Кристофу о матери и сестре, что остались на континенте, о том, что отца почти никогда не бывает дома и он, Марсель, предоставлен самому себе. Ему редко бывает скучно, он всегда находит себе занятия, но порою всё-таки бывает тоскливо по тем прошлым временам, когда жили вместе всей семьёй. Кристоф, у которого ситуация была полностью противоположная, заявил, что хотел бы так пожить хотя бы день, а за неделю такой жизни – отдал бы все свои сбережения.
Однажды Кристоф попробовал включить радио, но оно, как и мобильные телефоны, здесь не работало. И если сбой в работе мобильных можно было объяснить отсутствием вышек, или их удалённостью, то почему не работало радио объяснить так и не смогли.
Для Кристофа это был вызов, и в другой раз он захватил с собой проигрыватель и колонки. Однако через несколько часов,
