Павел обратил внимание на Жанну, – продолжал Григорий, – очень симпатичную девушку. Сделал ей предложение, сыграли свадьбу. Они были так счастливы! А потом жена Паши погибла. И снова от аллергического шока.
– Немного странно, – ответила я. – Редко у кого погибают обе супруги подряд, да еще по одной причине.
– Спустя некоторое время Павел расписался с Ксенией. Но и она плохо кончила – утонула в речке! – воскликнул Селезнев.
Нина прикусила губу.
– Ни одна из жен с Пашей долго не прожила, – заметил Григорий. – После смерти Ксении мой друг стал сторониться женщин, но время шло, страх поубавился, и сейчас Павлик опять влюблен, на этот раз в Веру Путинкову, намерен с ней расписаться. Мне просто не по себе.
– Не верю я в глупости, – поежилась Косарь, – во всякие проклятия и сглаз, в зомби и вампиров. Любое загадочное обстоятельство имеет реальное объяснение. Но рассказанное вами звучит по меньшей мере удивительно.
– Вы рассуждаете как моя любимая жена Клара, – восхитился Григорий. – Она сказала: «Мы должны найти убийцу!»
Нина заморгала, а я в недоумении спросила:
– И кто кого убил?
Селезнев вынул из кармана замшевый мешочек, вытащил из него очки, внимательно осмотрел, водрузил их на нос и торжественно произнес:
– Кто-то лишает жизни жен Павла.
Мы с Ниной переглянулись.
– Вы только что со смаком рассказали семейную легенду Брыкиных, – напомнила Нина, – пытались убедить нас, что в ней все правда, а теперь заговорили о насильственной смерти. Где логика?
– Я не говорил, что верю в легенду, – спокойно возразил Селеезнев. – Просто сообщил: она существует, передается из поколения в поколение. И дети в самом деле в семье Брыкиных умирали. Моя любимая жена Клара... Она, понимаете ли, врач-педиатр, и от нее я знаю: есть такие заболевания, которые губят детей. Например, в прежние времена люди ничего не слышали о фенилкетонурии[2] или о лейкозе. Ребенок умирал, и причина его смерти была непонятной. Или вот вам другой пример. Пока наука не узнала о положительном и отрицательном резусе и об опасности, которая ожидает детей, зачатых людыми с полярными показателями, огромное количество малышей оказалось на том свете.
– Насколько я помню ваш рассказ, сестры Павла покинули сей мир вследствие аппендицита, скарлатины, а самая маленькая утонула, – подчеркнула Нина.
Григорий снял очки.
– Вот! Моя жена Клара предполагает: вдруг в роду Брыкиных есть некое генетическое заболевание, неизвестное науке, оно передается из поколения в поколение, убивая несчастных.
– Аппендицит и скарлатина! – напомнила я.
Селезнев кивнул.
– Хорошо. Знаете, как бывает: подхватит человек обычную простуду и умирает. А почему? Да потому, что в его организме сидела какая-нибудь инфекция или вирус, который активизировался под воздействием банального
Фенилкетонурия – наследственное заболевание, связанное с недостаточностью одного фермента. Дети выглядят вначале здоровыми, а потом умирают. Если больной соблюдает диету, не употребляет продукты животного происхождения, в частности молоко, его жизни ничто не угрожает. (
