жажде крови.
Казалось бы, что способно превратить тихоню в борца за мнимую справедливость? Ответ прост – что угодно. Что угодно может повлиять на безумие, пожирающее разум, сеющее смуту и застилающее глаза пеплом с могил павших воинов. Безумцем может стать каждый. Это не сумасшествие, а помешательство. Навязчивая идея и стремление достичь финала, выйти победителем и взять свой приз.
Человека так просто подтолкнуть к безумию! Слово, действие – не важно. Все имеет смысл. Дай только топор в руки и скажи, что убивать этих людей – благо. Он что, уже бежит? Но почему? А вот он уже тянет за волосы голову убитого и улыбается! Он так счастлив поступить «правильно»! Он выполнил свою миссию и может быть свободен. Это финал его сказки? Или нет?
Другой человек, тот, который стоит за безумием, отмахивается от вопросов. Он живет и делает то, что считает нужным. Правосудия для него не существует, так же, как и возмущенных возгласов в его адрес. Ведь всегда найдется тот, кто закроет его от пуль ценой собственной жизни. Еще один безумец.
Лаура вошла в приемную. Салли О’Коннор зависала в голографе, а Ив оттирала с пола что-то скверно пахнущее. Никто из них не обратил на Лауру внимания. Девушка медленно стянула куртку и повесила ее на крючок у двери. Откашлялась. Тишина. Еще раз.
Ив подняла голову и тут же вновь вернулась к пятну на полу.
– Еженедельная доставка от фанатиков, – объяснила она Лауре, яростно орудуя тряпкой. – Все еще хотят выжить нас отсюда.
Лаура хотела что-то сказать, но не подобрала нужных слов. Она осталась стоять у двери, наблюдая за действиями Ивон.
– Я узнавала у Далии о его состоянии, – продолжила как ни в чем ни бывало Ив, стараясь стереть нотки грусти в голосе, – давление скачет вверх-вниз, вверх-вниз, – она выжала тряпку и вернулась к пятну на полу. – А еще он не ест. Не получается. Все выходит обратно.
– Она хочет сказать, что Колдер переводит правительственную еду, – встряла Салли О’Коннор.
– Нет! Я хочу сказать, что Колдеру плохо! – Ив швырнула тряпку в тазик, стоявший за креслом, и встала на ноги. – Они не в состоянии ему помочь! И я совершенно бесполезна! Я… Я могу остановить кровотечение, перевязать рану, вправить кость – что угодно! Но тут… С чем мы имеем дело?
– Ив, ты никак не поможешь ему. Это не твоя вина, что тебя к нему не пускают! Никого не пускают. Но мы что-нибудь придумаем, – попыталась успокоить девушку Лаура.
– Сказала та, которая никому из нас не доверяет, – усмехнулась Салли О’Коннор.
– О да! Давай еще раз это обсудим! – вспылила в ответ Лаура. – По-твоему, я такая безжалостная тварь?
– Ты? Нет, конечно. Этот статус за мной, Лаура. Ты же все испортила, ты заставила нас поверить в то, что кто-то из нас предатель.
– Окей, – Лаура подняла руки, сдаваясь Салли О’Коннор, но та лишь скривилась.
Тишина. Ив промыла тряпку и вновь
