проведать тебя ни с того ни с сего»? Он же не дегенерат, он не поверит в такой бред, я бы точно не поверил и вообще, почему ты сама не сходишь и не спросишь у него как он?
– Мы с ним повздорили с утра, так что я не могу при всем моем желании. Ну, пожалуйста, пожалуйста, прошу, прошу, – начала канючить я, тряся его за руку. – Ну может он и…
– Что, дегенерат?
– Нееет, может он ничего не заподозрит, я хотела сказать. Ну, прошу, прошу, прошуууу.
– Аааа ладно, ладно только замолчи, мне все равно надо к нему.
– Спасибо, спасибо! – крепко обняв его, сказала я.
– Но не просто так, естественно, будешь год убираться у меня в комнате.
– Месяц, – тут же ответила я ему.
– Год!
– Месяц!
– Год!
– МЕСЯЦ!
– Чтоб тебя, два месяца!
– Хорошо, две недели…
– По рукам!!! – тут же радостно воскликнул Томас.
– По рукам! – подтвердила я, смеясь.
– Да чтоб тебя, Ида! Так не честно, ты жулик!
– Все честно, ты сам согласился… но все же в знак доброй воли я все-таки буду убираться у тебя месяц, хорошо?
– (тяжелый вздох) Спасибо!
– Тебе спасибо, а теперь давай иди, иди, он на мостике у озера, – сказала я ему, подталкивая Томаса в спину.
– Ты тут так и будешь сидеть? – услышал я голос Томаса.
– Возможно, а что? – повернувшись, спросил я.
– Да так, ничего особенного, просто решил проверить как ты.
– Знаешь, это как-то немного странно и подозрительно, – тут же ответил я ему.
– Ну вот! А я ей тоже самое сказал, но она и слушать не захотела, ты же знаешь Иду, ей сложно отказать.
– Да, знаю, – смеясь, ответил я, и честно признаться мне стало очень тепло от мысли, что она думала обо мне.
– Так что между вами? Или не в свое дело лезу?
– Вообще да. Лезешь не в свое дело, – сделав тяжелый вздох, я продолжил: – а если честно, отвечу тебе так же, как ответил и до тебя – я не знаю. Я не знаю, как быть с Идой, как быть с Кайей. Мне нужно… да я даже толком не знаю, что мне нужно вообще, – немного поникнув, сказал я.
– Хмм ты сначала назвал Иду, а уж потом и Кайю, совпадение? Не дум…
– И ты туда же, да что вы все прицепились-то ко мне со своими наблюдениями, нарисовал и нарисовал, назвал и назвал…
– Ну, небезразлична тебе Ида и что с того, это еще ничего не значит!
– Именно! – ответил я совершенно спонтанно, а затем: – Да чтоб тебя Томас! Вы что, мать вашу, издеваетесь надо мной? Довести меня решили? – вскочив на ноги, гневно спросил его я.
– Тихо, тихо, тихо, дыши Дарий, дыши, я просто озвучил то, что и так было у тебя на уме, всего-то, – сказал он, выставив обе руки перед собой, глядя на меня удивленными глазами, а после сказал: – Дааа, брат, тебе не позавидуешь.
