пожал плечами Калео. – Жаль только, что поранилась. Помнишь, я как-то ободрал коленку?
Уже почти стемнело, и мне удалось скрыть улыбку. Я уже сбился со счета, сколько ссадин и царапин на коленках заработал племянник.
– Помню. – Я бросил ему мяч, Калео вернул его мне.
– Мне тогда еще нужно было ехать на экскурсию в каньон Ваймеа, – продолжил племянник.
– К чему ты клонишь?
– Было бы отстойно, если бы я ее пропустил.
– Я бы просто свозил тебя через недельку.
– Но Фейт некому свозить через недельку. Она не увидит каньон, да и все остальное.
Похоже, племянник был умен не по годам. Впрочем, он и раньше делал выводы, не свойственные семилетнему ребенку.
– И как мне, по-твоему, быть?
Калео ухмыльнулся, в полумраке сумерек блеснули белые зубы.
– Провези ее по острову на пожарной машине!
– Не сомневаюсь, ты и сам не прочь прокатиться, – рассмеялся я.
– А можно?
– Опять? Я в прошлом месяце два раза брал тебя с собой.
– Да мне всегда будет мало, дядя Эш. – Калео закатил глаза.
Поймав его последний бросок, я стянул перчатку и вместе с мячом положил на землю.
– Пойдем домой. Уже слишком темно и с трудом можно что-то разглядеть.
Калео подошел ближе, я обнял его за плечи и через двор, заросший густой травой, повел в дом.
Бунгало брата высилось на утесе, утопая в зелени острова. Внизу простирался Тихий океан, черный, безбрежный, под бесконечным, усыпанным звездами небом.
– Тебе нужно поехать к Фейт, – проговорил Калео.
– И ты туда же? – напрягся я. – Почему все лезут в мои дела?
– Но разве ты не хочешь жениться?
– Не-а. Я не из тех, кто женится. А что?
– Ну, чем скорее ты найдешь жену, тем скорее заведешь ребенка, и тогда мне будет с кем поиграть. К тому же… – Он пристально посмотрел на меня. – Ты ведь не становишься моложе.
– Попроси своих умных родителей подарить тебе братика или сестренку, – усмехнулся я.
– Младшего брата?
– Или сестричку.
– Я бы с удовольствием. – Калео тяжело вздохнул. – Но дети стоят дорого.
– И где, черт возьми, ты это услышал?
– От мамы. Они говорили с папой, что дела идут не блестяще.
– Не блестяще? – Я резко остановился.
– Я не должен был говорить! – Он поспешно закрыл рукой рот.
– Но почему?
– Папа сказал, что ты захочешь все исправить с помощью нью-йоркских денег.
С губ сорвалось проклятие.
Брат всегда был заядлым фотографом. В восемнадцать лет, когда Морган окончил среднюю школу, я подарил ему поездку на Гавайи, и он влюбился в пейзажи Кауаи, а после в Налани Сориано и ни разу не пожалел об этом. При моем скромном содействии вместе с женой
