раз: Дафни Фернесс, Гамильтон-террас, 67A, Лондон NW8. Далее следовал адрес электронной почты, номера мобильного и городского телефонов. Он много думал о ней, когда она сидела в гостиной у Джорджа Бэчелора. Она выглядела моложе любой из присутствующих там женщин. Какие у нее замечательные ноги, а эти туфли… Не ходи туда, повторял он про себя наставление Фреи или, может быть, Фенеллы. Ни в коем случае.
Розмари прикоснулась к его руке, затем сжала пальцами его ладонь.
– Ты дрожишь, дорогой, – сказала она. – С тобой все в порядке?
– Все отлично.
– Посмотри, куда мы пришли. Ты, наверное, не узнал, не так ли? Задумался о чем-то.
Они проходили рядом с Уорлоком. Сам дом выглядел пустым, все шторы на окнах были опущены. Большой котлован, выкопанный для закладки фундамента, был накрыт брезентовыми полотнищами, на которых после проливных дождей образовались небольшие лужи.
– Довольно печальное зрелище, не правда ли? Такой замечательный дом. Будет ли он таким же, как прежде?
Алан, который обычно настраивал себя на то, чтобы во всем потакать супруге, вдруг понял, что сейчас совершенно с ней не согласен. Ему хотелось сказать, что с этой белой штукатуркой и темно-коричневыми полосами в фахверковом стиле он выглядел не таким уж красивым, и если его вид теперь изменится, то это только к лучшему. Он лишь задавался вопросом, продолжится ли дальше эта невысказанная «нелояльность» и можно ли от нее как-то избавиться. Он мягко убрал свою руку из ее ладони и сунул в карман, где тут же снова нащупал визитку, которая перемещалась под его пальцами, словно живая. Он тут же вспомнил прикосновение пальцев Дафни в момент рукопожатия при прощании.
Когда день незаметно перешел в вечер и Розмари, несмотря на все его слова о дизайнерском платье, вернулась к своей швейной машинке, он сказал себе, что должен все-таки определиться и выбрать один из двух вариантов: выбросить визитку или позвонить по обозначенному на карточке телефону. Как человек, выбирающий между неверностью и преданностью – что вполне соответствовало его нынешнему состоянию, – он должен был решить. Конечно же, он бы ни за что не позвонил. Он вспоминал свою целомудренную безупречную жизнь, мысленно напоминая себе о возрасте – ее и своем. А потом еще о том, как в молодости Дафни много раз брала отцовский автомобиль и они, остановившись под густыми кронами Болдуинс-хилл, занимались любовью на заднем сиденье или где-нибудь в лесу неподалеку. О, ты прекрасна, возлюбленная моя… И ложе у нас – зелень. Кровли домов наших – кедры; потолки наши – кипарисы[11]. Где он это вычитал?
Алан приоткрыл дверь комнаты Розмари и проговорил:
– Выйду немного прогуляться.
Та ответила, даже не сняв ногу с педали:
– Мы же недавно выходили на прогулку.
– Знаю, но мне нужно еще проветриться. Ты ведь не возражаешь?
– Конечно, нет, любимый. Но не забывай и про ужин. Он будет готов ровно в семь,
Библия. Ветхий Завет. Песнь песней Соломона.
