в шерстяное блио красного цвета – костюм по типу туники, без рукавов, длинной до щиколоток и плотно приталенный. Бернар выступил к гостям в красном берете, в честь особого случая обвязанном шапелью – повязкой или, лучше сказать, накидкой из дорогого сукна, отделанного золотом. Широкая ткань шапели обрамляла плечи и красиво струилась по спине. Мягкие туфли из черной кожи завершали роскошный костюм. Гаспар первый с почтением обратился к нему:
– Благодарю небо, любезный Бернар, ибо я сдержал данное вам слово. Я вошел под крышу этого гостеприимного дома в назначенный нами день и привел с собой своего сына. Это Доминик… Доминик! – Гаспар обратился к юноше. – Мой благородный друг и будущий твой наставник: барон Бернар де Дион!
Доминик низко поклонился хозяину чертогов. Подняв глаза, он увидел, что Бернар с удивлением смотрит на медленно по-стариковски входящего в залу Анри. Уже в следующую секунду лицо его озарилось улыбкой:
– Мой дорогой друг, – обратился барон к Гаспару, – вы не просто сдержали слово: вы, как всегда, выполнили много больше. Потому я искренне рад случаю принять у себя почтенного рыцаря тамплиера шевалье де Регара. – С поклоном. – Анри, благодарю за эту честь. Позвольте представить вас гостям…
Все четверо снова раскланялись, Бернар с Анри пожали друг другу руки и улыбнулись. Проходя через большую залу, Доминик окинул взглядом обстановку главной комнаты. Сразу бросились в глаза грубая простота и непритязательность жилища, что не очень подходило к роскошному платью хозяина и таким же дорогим костюмам его гостей. С левой стороны от входа все свободное пространство занимал огромных размеров камин из белого кирпича, весьма уродливый и ничем не украшенный. Он напоминал раскрытую пасть чудовища, извергающего пламя. Подлинный размер залы оценить было трудно, поскольку остальные три стены буквально состояли из грубых гобеленов, будто произвольно тут навешанных сверху донизу, оставляя свободным всего один оконный проем. Очевидно, зала была в разы больше и просторнее, площадью, вероятно, как сам главный донжон, но Бернар, оригинально используя эти гобелены, оградил в ней для себя и своих гостей определенное пространство. Было ясно, что и таким вот образом территория всего этажа разделялась на отдельные покои. Гобелены были под стать камину – затертые, видавшие виды, не слишком чистые, почти все с вышивкой каких-то растений и деревьев. На дощатый пол были набросаны ветки, солома, опилки и прямо поверх всего – волчьи и медвежьи шкуры. Масляные факелы, установленные в специальные напольные опоры, и большой огонь в камине ярко освещали длинный грубо сколоченный стол. Все приглашенные гости сидели по одну его сторону. Тяжелое, обитое железом, никем не занятое кресло предназначалось, видимо, для хозяина торжества. Остальные участники трапезы сидели на таких же, как стол, грубых деревянных скамьях. Юноша заметил здесь еще два больших сундука, на них тоже сидели люди. Никакой другой мебели не было. Странное убранство наводило на мысль, что
