про моего брата. Но…тогда получается… Дэмиан ездил к Саре?
Амина
Я вернулась домой где-то часам к трем. Закрыв входную дверь, положила ключи на тумбочку. Сняла кроссовки, отчего загудели ноги. Идя по коридору нашего огромного дома, я все думала о том, что Виктор все еще зол на меня и явно что-то выпалит, когда я буду проходить мимо. Дверь в его комнату была открыта. Он не спал, все что-то чертил. Заметив меня, брат стал нервно черкать по бумаге. Виктор взбесился. Я решила не трогать его и молча пошла в свою спальню. Закрывшись, легка на кровать и стала читать новости в телефоне, стараясь забыться. Но мой брат и не думал успокаиваться. Он буянил и психовал все сильнее. В конце концов, я услышала, как Виктор стал швырять предметы по комнате. Мое терпение кончилось. Когда я выбежала к нему, то узрела, как этот идиот рвет свои ценные чертежи.
– Хватит! – крикнула я, стараясь отнять у него последнее, что осталось.
Этот псих схватил меня за плечи, прислонив к стене.
– Опять ты… – он оборвал свою мысль на полуслове, а затем насильно страстно поцеловал меня. Я была в ужасе и не верила, что это правда. Но мои глаза видели целующего меня брата, прислонившего мое тело к стенке…
Оттолкнув его, я выбежала прочь. Виктор попытался ухватить меня за руку, но я ускользнула.
Вернувшись к себе, я зарыдала и, не зная что делать, набрала знакомый номер.
– Стэн, прошу тебя, разреши мне приехать, – плачу я в трубку.
Через пятнадцать минут я уже стояла у дома его родителей, которые временно в отъезде. Парень отворяет дверь, и при виде его, мне сразу становится лучше. Увидев меня всю в слезах и истерике, он принялся успокаивать меня. Укутавшись в одеяло, мы сидели в его кровати.
– Я так скучала по тебе, – признаюсь я, отчего Стэн тяжело вздыхает. Я сильнее прислоняюсь к нему, чтобы вновь ощутить его рядом и насладиться этим моментом. Парень внимательно смотрит на меня, но не спрашивает, что случилось, будто зная, что я не отвечу. Он приближается ко мне и нежно целует в губы. После чего мы сладко засыпаем в обнимку в его постели.
Наутро я была как огурчик. Мысль о том, что у нас со Стэном все может наладиться, и он доказал это, поцеловав меня, затмила все мои переживания. Я уже привычно готовила завтрак, ведь какое-то время жила тут. Знакомая атмосфера придала мне сил. Минут через двадцать из спальни вышел Стэн.
– Завтрак почти готов, – улыбаюсь я, следя, чтобы яичница с беконом не подгорели.
– Амина, нам нужно кое-что прояснить, – начинает он со всей серьезностью. Обычно, когда Стэн что-то сообщает в таком тоне, это означает, что все очень сложно. – То, что произошло вчера, было ошибкой.
Я роняю лопатку, которой перемешивала завтрак, на пол.
– Я не хочу делать тебе больно.
– Но зачем тогда делаешь? – кричу я от безысходности.
– Ты же знаешь, я уезжаю завтра утром. Мы, возможно, больше не увидимся, Амина. Я не хочу, чтобы ты страдала. Поэтому нам и было лучше расстаться. А начинать все заново – это глупо. Я люблю тебя, но все кончено. Тебе лучше уехать…
Дома меня ждал проснувшийся Виктор. Как только я вошла, он принялся извиняться и говорить, что был пьян и не помнит, что натворил. Утром брат увидел разгромленную комнату и мое отсутствие и решил, что натворил что-то страшное.
