закипаю. – Ты, видимо, забыл, что не один в машине находишься. А здесь, между прочим, ребенок, – а вот не нужно на меня орать, я ведь тоже умею, – и в моей семье не принято ругаться при детях, ясно?
– Да мне насрать, что принято в твоей семье. Я спрашиваю, зачем нужно было так вопить, словно тебя расчленяют? – гневно выплёвывает Максим.
– Потому что ты, – яростно наставляю на него указательный палец, – вместо того, чтобы следить за дорогой, трепался по телефону, не забывая при этом материться.
– Какой же я дурак, что…
– Вот с этим полностью соглашусь, – перебиваю его и воинственно складываю руки на груди.
– Что согласился на вот это вот всё, – обводит салон рукой. – С тобой одни проблемы.
– То есть это я проблемная? – ничего себе заявление.
– А разве нет?
– Да ты… да вы… просто осел.
– Мам…
– А ты раздражающий геморрой в заднице.
– Что? – оскорбительно вспыхиваю. – Геморрой?
– Маам, Маакс…
– Здесь ребенок, перестаньте… ой… Никита? – очумело перевожу внимание на сына. Господи, я совершенно забыла про собственного ребенка, пререкаясь с этим психом, а он все это время слушал наш треп?
Одновременно замолкаем с грубияном и виновато смотрим на Никитку. Но сынок удивительно спокойно сидит и поочерёдно осматривает то меня, то мерзавца.
– Прости, пацан, – ох, да неужели мы знаем такие слова.
– Да все нормально, – Ник одобряюще пожимает маленькими плечиками. Он единственный из нашей троицы выглядит адекватным и сдержанным. – Но… – почесывает затылок, – я не совсем понял, что такое «геморрой в заднице», – задумчиво произносит Никитка, как бы перебирая в голове подходящее определение выражению.
Занавес.
14.Максим
Я хотел высадить её прямо там, на обочине дороги. И если бы не пацан, я бы, без сомнения, так и сделал. Это же какой надо быть идиоткой, чтобы орать на ухо человеку за рулем? Ладно, я согласен, был не прав. Когда позвонил Андрюха, я просто реально забыл, что сзади кто-то сидит. Да потому что, черт возьми, я никогда никого не возил в своем Камаре.
Захожу в комнату, нервно бросаю часы и браслеты на комод. Андрюха пригласил попариться в сауну, но все желание и настроение улетучились как нашатырь. Спасибо одной прицепившейся заразе.
Андрюха Юдин – мой единственный настоящий друг со времен спорта. Его спортивная карьера закончилась, не начавшись, но друг стал неплохим тренером. Я тоже когда-то мечтал быть тренером. Ключевые слова – «мечтал» и «когда-то».
Снимаю брюки, кидаю на спинку стула и вижу, как на пол из кармана выпадает тот самый листок со стихом моего братца. И почему я не вернул его девчонке, а сунул себе в карман?
Разворачиваю лист и снова читаю. Гребанный Ромео.
Сжимаю яростно лист в ладони
