убивают в ребенке гордость.
– Попробуй продвинуть эту идею в Думе, – коротко сказал чудотвор, и Йока не понял, шутит тот или говорит серьезно. Голос у незнакомца был глухим и немного скрипучим.
Отец проигнорировал его слова и продолжил:
– Важан не только нарушил школьные правила, за которые я мог бы привлечь его к суду, он нарушил гораздо более важные правила – правила игры, определенные между учителем и учеником. Изменение правил во время игры – бесчестный поступок.
– Йера, это неважно, и суд, как ты понимаешь, все равно будет на твоей стороне. Я бы написал медицинское заключение, этого бы хватило с лихвой, – проворчал доктор.
– А я думаю, Йера прав: дело не в здоровье ребенка. – Чудотвор отхлебнул вина из высокого бокала. – Заживет, как на собаке. Мне кажется, для мальчика это шалость, баловство, что-то вроде учебного поединка на уроке фехтования. Он пробует свои силы, измеряет свои возможности. И вдруг оказывается в ситуации, когда это вовсе не учебный поединок на рапирах, а самый настоящий, с обнаженными остриями шпаг. Йера прав: это изменение правил во время игры.
– Для учителя это не учебный поединок и не игра, – парировал доктор. – Он приходит в школу не развлекать детей, а передавать знания. Если он не умеет справляться с классом дозволенными средствами, грош ему цена как учителю. Хотя я его хорошо понимаю: не так много в его руках дозволенных средств. Все это – следствие излишнего либерализма в современном образовании. В наше время никто из мальчиков не посмел бы вести себя столь возмутительно. Согласитесь, нам бы и в голову такое не пришло.
– Я думаю, это и нынешним мальчикам приходит в голову нечасто, – рассмеялся чудотвор, – и это не следствие либерализма в образовании, а следствие либерального воспитания Йоки Йелена Йерой Йеленом. Йера, ты так и не сказал, что же ты придумал вместо иска?
– Профессор Важан сразу согласился удовлетворить любое мое требование. Да и чего бы я добился этим иском, кроме шумихи в газетах? Она не нужна ни мне, ни ему. Профессор сказочно богат, материальная компенсация для него – пустой звук.
– А не тот ли это Важан, что преподает историю в университете? – спросил чудотвор, и Йоке, который слушал разговор затаив дыхание, показалось, что спросил чудотвор не из любопытства: слишком цепко, слишком коротко прозвучал вопрос.
– Да, тот самый. А что? – Вопрос чудотвора насторожил и отца.
– Нет, ничего, – равнодушно ответил тот, – в юности у меня были друзья, которые у него учились. Студенты уже тогда звали его старой росомахой. Твой сын просто не знал, с кем связался.
Йока едва не прыснул в кулак: старая росомаха! Надо рассказать ребятам!
– Я потребовал от него публичного извинения перед мальчиком, в присутствии его одноклассников, – сказал отец негромко, – мне кажется, это самая лучшая компенсация.
Йока раскрыл рот от удивления: он не ждал от отца ничего подобного.
