ожидая, пока я успокоюсь, но по его лицу было видно, что он не помнит ничего из событий вчерашней ночи, и его это не на шутку напрягает.
– Если смех продлевает жизнь – ты бессмертная, – констатировал он, потирая глаза.
Мне было жутко стыдно. Преодолев себя, я всё же смогла остановить истерический смех и взглянуть на стоящего в дверном проёме. Хорошая, но старая одежда, аккуратные густые брови, неопрятная бородка и бакенбарды, тёмные волосы до плеч – спутанные и слегка вьющиеся. Настороженный взгляд, впалые щёки, выпирающие скулы, белое, словно бумага, лицо. Мне было просто ужас как стыдно.
– Извини, – жалобно улыбнулась я, пожав плечами. – У меня иногда такое случается.
Мужчина кивнул, поджав губы.
– И всё-таки, – нахмурился он, – что ты здесь делаешь?
Пришлось подавить очередной дурацкий приступ смеха. Эта ситуация казалась мне комичной.
– Тебе нужна была помощь, и мне пришлось проводить тебя до дома. А потом ты попросил меня остаться.
Глаза моего собеседника на мгновение округлились, и он тут же нахмурился вновь.
– Не помню, чтобы происходило нечто подобное.
– Ты плакал!
– Что?
– Рыдал, сидя на скамейке в лесу, и просил меня помочь тебе.
На этом спор был закончен. Мужчина тяжело вздохнул, на пару секунд прикрыв глаза, а затем поднял усталый взгляд на меня.
– Я был не в себе. Прости меня. Пожалуйста, отправляйся домой.
Такой исход событий меня совсем не устраивал. Раз уж решила помочь – то помогу до конца. Иначе я не могу. И иногда просто ненавижу себя за это.
– И это всё? Это вместо благодарности? – Я обиженно скрестила руки на груди.
Мужчина снова долго тёр глаза, а затем взглянул на меня.
– Слушай, спасибо тебе, правда. Но, серьёзно, мне больше ничего от тебя не нужно. И помощь мне не нужна.
Последние слова прозвучали совсем неубедительно. Встав с удобного старенького стульчика, я пожала плечами и направилась к двери. Я накинула лёгкое пальто, обвязала шею шарфом, потому что это летнее утро выдалось катастрофически холодным, и, не сказав ни слова, вышла из квартиры, заметив, уходя, как потерянно и убийственно печально смотрит молча мне вслед взгляд пары светлых глаз.
Выйдя из дома, который оказался старой панельной многоэтажкой, я направилась в ближайший ларёк и купила немного еды. Я жутко злилась на себя за то, что трачу своё и так очень ограниченное свободное время воскресного дня на помощь едва знакомому мне человеку, который, ко всему прочему, ещё и отказывается от моей помощи. Иногда я чувствовала себя маленькой девочкой, сующей нос не в свои дела, забывая, что мне уже полгода как двадцать лет.
Но для меня это не было какой-то игрой, для меня это
