худой, с черными волосами и острым, как у ворона, профилем, чуть более забитый на вид, хотя и достаточно уверенный в данном обществе. И взгляд. Проницательный, глубокий, пугающий – неизменный. Но беда в том, что Жарков, каким его знала Кира, – ее преподаватель биологии, учитель данного интерната, а вовсе не подросток, склоняющийся сейчас над ней. Равно как и остальные трое не являлись детьми – каждому было, как минимум, по сорок лет.
Пока она осматривала ближайших парней, с неприятным чувством осознала, что и Мальгин вовсе не тот, каким казался. Он был чуть старше парней. Тогда как Фиалкова имела о нем другие, однозначные сведения: около сорока двух лет, женат, меценат, имеет сына – недавнего выпусника интерната, ненамного старше Киры. У этого же юного Георга и более мягкие черты лица, красивое, ничем не испорченное, будто идеал внешности. Мальгин между тем уже поднялся и презрительно посматривал на нее, четверо подростков обступили его с двух сторон и пялились на Киру не менее неприятно. Вилков и Васильев – с особой плотоядностью. Что же произошло? Как они так резко помолодели, или ей просто померещилось, будто кто-то Фиалковой реально знаком?
Киру грубо схватили за локоть, заставив подняться. Это был, кажется, тот самый, неопознанный ею Оскин. Молодой человек источал собой уверенность и холодную опасность.
– Всем стоять! – четко скомандовал он, хватая ее за шею и выставляя перед собой.
Кира была почти одного с ним роста, но юноша заставил ее подогнуть коленки, чтобы быть на уровне подбородка. Холодное лезвие коснулось шеи. Фиалкова невольно ахнула. И только сейчас отличница с не меньшим изумлением увидела в углу притаившихся тройку подростков.
Кира прищурилась, но даже в полумраке зрение ее не обманывало: двое черноволосых, худых красавчика, похожих между собой, как братья-погодки, жутко напоминали Фиалковой совсем других людей – папу и крестного Юры Шураева, лучшего друга Киры. Родители Юры погибли в его младенчестве, он воспитывался дядей Русланом (которому тоже около сорока лет). Один из мальчишек был абсолютной копией Руслана Дильницкого, Фиалкова готова была поклясться. Знакомый огонек в глазах, лихая ухмылка даже сейчас, в момент опасности, вьющаяся лохматая челка на полглаза… Второй подросток – одно лицо с самим Юрой. Девочку-блондинку Кира не знала, на свое счастье.
Тем временем, мальчишки после угрозы Оскина дернулись вперед (их подругу ведь тоже держали под прицелом), но, похоже, и сами не знали, чего хотят, поэтому Дмитрий взял ситуацию под свой контроль.
– Никто никуда не пойдет, пока все не прояснится! Ник, Игорь, не спускайте с них глаз, – кивнул он Васильеву и Вилкову. – И вам, господа, и маленькой поберушке, советую не дергаться, чтобы избежать случайных жертв. А теперь ты, девочка. Кто такая?
Неприятный тип посмотрел на Киру сверху своими ясными, голубыми глазами, в которых читалось омерзение. Но Фиалкова
