чтобы я выглядел «цивильно», мне посчиталось наиболее правильным показать Патрику то, какой я есть. Пусть знает, с кем ему придется видеться каждый Новый год и в течение тридцати дней октябрьских праздников всемирного примирения. Я напялил на себя свои старые изношенные джинсы, заправил в них не менее затасканную клетчатую рубаху и, подкатывая рукава, как я это всегда любил делать, продолжил наблюдать в окно.
– Знала, что ты поведешь себя так, как всегда, – Лиза мягко коснулась ладонью моего плеча, плавно выбравшись откуда-то сзади.
– А чего ты ожидала? – я продолжал пялиться в окно, проклиная взглядом любые попытки Патрика поцеловать мою дочь. – Мне кажется, Виктория с самого начала понимала, что так всё и будет. Но она не сдается.
– Это твоя черта, – с резким выдохом и сопроводительной улыбкой заметила Лиза.
Я не мог не обернуться на это. Я повернул голову и посмотрел сначала на прекрасную улыбку, а потом в глаза и поцеловал.
– Когда ты наконец сбреешь свою бороду, Брендан?
– Зато у Виктории твои глаза и улыбка, – протянул я, как бы пропустив мимо ушей ее вопрос.
– Главное, что не твоя борода, – напоследок улыбнулась Лиза и спустилась в гостиную, где ожидала появление гостей.
Я же вновь проник взглядом сквозь жалюзи и принял во внимание, что Патрик и Виктория делали следующий шаг. Они направлялись к двери, за которой их встретят Седельниковы и моя семья. Потом, скорее всего, дочка отведет Патрика к себе и проведет генеральную репетицию перед встречей со мной.
Меня всё устраивало. Мне того было и надо, чтобы я уселся за стол, сделал грозный непробиваемый каменный взгляд и отпугнул молодца. В теории это было не так сложно, но на практике будет преподнесено много сюрпризов.
Пока Лиза, вместе со своей матерью, металась от стола к кухне и обратно, нося различного рода утварь и прочие труды женского времяпровождения у плиты, я, Фабиан и Юрий, муж Евгении Борисовны, сидели в гостиной и обсуждали штучки из жизни города.
Но извечно модным политическим темам тоже иногда находится предел. Этот предел нашли и мы. Хотя, признаться, его трудно было не найти. Ведь никакие разговоры не могли отвлечь от мыслей о Патрике.
– Вероятнее всего, я буду его защищать – ты это уже осознал, Брендан? – вдруг начал Юрий, выдерживая некоторую долю ухмылки. – Этот Патрик показался мне неплохим парнем. Во всяком случае получше, чем выглядел ты в те времена, когда пришел за моей дочерью.
– Интересно, какими же качествами он меня обошел? – поинтересовался я, лишь на пару секунд ненароком избавившись от каменного лица.
– Начнем с того, что он умеет бриться, – второпях и вполголоса пошутил Юрий, услышав голосок приближающейся старшей внучки, которая, вероятнее всего, была не одна.
Да. Я любил свою пышную бороду. Как мне всегда говорила Давида: «Ты похож
