style="font-size:15px;"> Костя больше не курил. Никогда.
Всё изменилось, когда Валька перешла в 9 класс, и на летние каникулы из города приехал Алик. Его всегда на лето отправляли к бабушке. Он раньше тоже был своим парнем: лазил по заборам, играл в лапту и плевал сквозь зубы.
Но в то лето, когда Валька перешла в 9 класс, что-то произошло. Валька стала носить чистенькие платьица, беленькие носочки, перестала свистеть и плевать сквозь зубы. Алик почему-то тоже больше не хотел лазить по заборам и играть в лапту.
Наверное, они поругались, решила пацанва, заметив, как встретившись однажды возле клуба, пришедшие на детский сеанс Валька и Алик оба почему-то покраснели, поторопились разбежаться в разные стороны, а в клубе Валька села не с ними, со своими верными друзьями, а с девчонками. Нет, вы только подумайте! Сесть с презренными девчонками! Ух, как зол был на неё Костя!
Белые носочки Костя ей хоть и не простил, но с ними он уже как-то смирился. А тут! Променять их святое братство на девчонок! Нет ей, Вальке, прощения! Она предатель! Объявить ей бойкот!
Когда Костя поделился распирающим его негодованием по поводу нравственного падения их бывшего предводителя с Аликом, тот повёл себя как-то странно – Вальку не осудил, предложения о бойкоте не поддержал и наотрез отказался от почётного лидерства в их святом братстве.
Нет, совсем ничего не понимает Костя в происходящем…
Через два года Валька поступила в ГГУ на филфак (кто бы мог подумать!), приезжала на праздники домой, летом ездила в стройотряд. Она первая в селе, поправ древние устои, надела брючный костюм, а летом полола грядки в одном купальнике, что, по мнению даже и не очень-то старых людей, было вершиной неприличия.
На все осуждения Валька, изобразив ужас на своём (кстати, очень похорошевшем) лице, отвечала одной и той же фразой:
«Ах, Боже мой! Что будет говорить княгиня Марья Алексевна?» (филфак-таки!) – и смеялась, весело и озорно.
Она ходила в кино, на танцы, но ни с кем из парней не заводила отношений более тесных, чем дружеские. Причину этого знал только Костя.
А потом Валька приехала домой с мужем, с тем самым Аликом, и стала для всех Валентиной. К тому времени брюки в селе носили чуть ли не все девушки, грядки пололи в купальниках дочери даже самых ярых сторонников патриархальных устоев, а Костя давно уже простил ей не только белые носочки, но и тот злополучный сеанс, когда она села с девчонками.
Они стали взрослыми.
Всё изменилось.
Не изменилось только прежнее отношение Вальки, теперь уже Валентины, к нему, Косте.
Она, по-прежнему, его опекает, она, по-прежнему, спешит к нему по первому зову, даже если этот зов беззвучен.
Валька-Валентина! Как же ты вовремя!
Впрочем, ты всегда знала, когда появиться
Глава 10
Валентина
