перед его лицом плюшевой собачкой, которая уютно устроилась рядом с подушкой. Никакой реакции. Взгляд темных глаз всё так же устремлен в потолок, а взгляд хозяйки фиксирует каждое мое движение.
– У вас были погремушки, можно мне одну? – обратилась я к ней, всей кожей ощущая нарастающее напряжение.
– Я все выбросила, вот только собачку оставила, на память. Марик вырос из этого, он большой мальчик. Ему уже не игрушки нужны, а девушки. Вы знаете, так хочется внуков! Люблю возиться с малышами, а Марик уже взрослый…
Она смущенно хихикнула, а мне стало страшно. Отрицание очевидного, уход от реальности – тяжелая симптоматика… Но для начала выбраться отсюда.
– Мне пора. Все нужные документы я заполню, через неделю можно будет забрать – вам или мужу.
– Вы знаете, он так хотел с вами увидеться! Но не получилось – дежурство на РЛС.
– Комиссия примерно через месяц.
Она впервые смотрела мне в глаза, и этот взгляд походил на клинок, приставленный к моему горлу.
– Мы решили отказаться от инвалидности. Это унизительно, в конце концов. И так все в глаза улыбаются, а за спиной шепчутся: вот у этой сын – инвалид! Все смеются, все издеваются – все, все! Ну ничего, они ещё увидят… Так что мы откажемся. Деньги смешные, а потом Марику будет трудно найти хорошую работу. У него такие планы, вы знаете!
– Да, деньги смешные, к сожалению. Отказаться можно всегда, это ваше право. До свидания, Марк.
– Я сейчас приду, сы̀ночка.
Мы шли к выходу, и в мои уши потоком лилась её всё ускоряющаяся речь:
– Ничего, скоро, совсем скоро всё изменится, вы знаете, в Евангелии об этом написано, скоро последние станут первыми…
Она метнулась в дверь кухни, схватила со стола раскрытую зачитанную книгу с крестом на обложке и сунула её мне чуть не в лицо.
– Видите? Вот!
Палец с коротко подстриженным ногтем отчеркнул фразу, которую я не успела прочесть.
– Видите? Это истина, так всё и будет!
– Да, Евангелие – мудрая книга. До свидания.
Дверь захлопнулась у меня за спиной, и я бросилась к выходу, словно спасаясь от погони.
Ещё будет время обдумать и решить, что делать. Несчастная женщина не выдержала горя и безысходности, но пока не представляет угрозы для себя или окружающих —просто выстроила себе мир, где сын здоров и успешен. В амбулаторной карте Марка забиты телефоны: её и мужа. Надо будет связаться с ним.
На одном из окон в цокольном этаже шевельнулась занавеска.
Асфальт во дворе был разрисован. Кто-то дорвался до цветных мелков и явно предпочитал всем остальным цветам розовый – того оттенка, который называют поросячьим. Огромный цветок, похожий на подсолнух, домик с кудрявым дымом из трубы, кит… А это что такое?
Огромный крокодил, как на картинках в книжке Чуковского. Пасть разинута до отказа. Только солнца
