href="#n29" type="note">29. Впрочем, в хрониках вплоть до середины II века время от времени еще мелькали какие‐то северные сюнну и их шаньюи. Так, в 105 году некий северный шаньюй направил в Хань посла, который «принес извинения в том, что его государство, будучи бедным, не смогло поднести подарки, предусмотренные правилами, и просил прислать посла для отправки вместе с ним сына шаньюя прислуживать императору». Однако вдовствующая императрица отправлять к сюнну своего посла не стала и сыном шаньюя не прельстилась – она лишь передала бедному соседу подарки30.
Между 120 и 150 годом северные сюнну еще совершали набеги на оазисы Западного края. Но это были мелкие стычки, и упоминания о них встречаются достаточно редко31. Следы раздробленных северян почти полностью теряются. Но кое‐что китайские хронисты о них все‐таки сообщают.
Записанная в VII веке китайская хроника «Бэй-ши» рассказывает про некое «Владение Юебань» (Юэбань): «Это есть аймак, прежде принадлежавший Северному хуннускому шаньюю, прогнанному китайским полководцем Дэу-Хянь». Согласно «Бэй-ши», бежавший шаньюй перешел через хребет Гинь-вэй-шань32 и «ушел на запад в Кангюй» (в сторону Сырдарьи) с теми, кто мог идти. А «малосильные, которые не в состоянии были следовать за ним», остались жить на своих прежних землях и образовали «Владение Юебань».
В «Бэй-ши» дается не вполне четкая информация о том, где же находился этот последний оплот «малосильных» северных сюнну – вероятно, к востоку или к северо-востоку от Балхаша33. Но где бы ни находилась Юэбань, это государство существовало еще в середине V века34.
Прежде чем окончательно проститься с народом сюнну, скажем несколько слов об этих людях: как они выглядели, на каком языке говорили, каких традиций придерживались. Ведь именно их облик, язык и традиции, трансформировавшись и обогатившись за два с половиной века, вероятно, легли в основу облика, языка и традиций гуннов.
Сюнну, даже во времена их расцвета, были не слишком многочисленным народом. До распада их империи в ней, по подсчетам современных исследователей, проживало около полутора миллионов человек35. Не все они были этническими сюнну – последние составляли, вероятно, меньше полумиллиона. На пять человек приходился одни взрослый мужчина-воин, и, значит, сюннуское войско в лучшие времена могло насчитывать около 300 тысяч конников.
Все мужчины сюнну, чем бы они ни занимались в мирное время, были воинами и всегда находились в состоянии боевой готовности. Основой войска была конница, главным оружием – лук и стрелы. В трактате начала I века до н. э. «Спор о соли и железе» о сюнну сообщается, что «они не знают употребления длинных копий рогатиной и мощных самострелов», зато у них есть «боевые кони и добрые луки»36.
Археологи подтверждают, что сюнну были прежде всего лучниками: остатки луков, стрел и колчанов найдены во многих погребениях. Кроме того, и китайские рисунки
Предположительно современный хребет Тарбагатай на границе Китая и Казахстана (Бичурин. Собрание сведений. III. С. 20).
Материалы. 1973. С. 6.
