спешил отстраняться. Более того, с каждой секундой казался все напряженнее и стискивал сильнее. Вглядывался в лицо, словно пытался каждую черточку запомнить. И это пугало. Очень пугало.
– Пусти! – зашипела Лиза, пытаясь вырваться.
– Я осмотрю ногу.
– Нет! Не прикасайся.
Чужие руки. Чужие! Боже! Уже и не паника вовсе. Ужас. Откровенный и ничем не прикрытый. Лиза понимала прекрасно – не по зубам ей этот противник. Закричать? Если повезет, Даня услышит. Или Петр Петрович.
Как будто прочитав ее мысли, мужчина холодно предупредил:
– Начнешь верещать, заткну тебе рот… своими губами! Усекла?
Судорожно вытолкнув из легких застоявшийся воздух, Лиза кивнула.
– Умничка! – промурлыкал он одобрительно. – А теперь покажи мне ног…
Все произошло столь стремительно, что девушка и сориентироваться не успела. Что-то или кто-то с невероятной силой отшвырнул их друг от друга. И если ее просто оттолкнули в сторону, да так, что еле на ногах устояла, то Верещагин был сбит на землю жестким ударом в челюсть.
Сквозь всполохи адреналина Лиза различила любимый профиль.
Господи! Что Дима здесь делает?
– Паскуда! – взревел Похомов, разрезая пространство разъяренным басом. – Сам себе приговор вынес…
– …сука, Борзый…
– Мое тронул, мразь…
Верещагин вышел из оцепенения и принялся отвечать не менее жесткими ударами. Хоть и пропускал немало. У обоих руки были уже окровавлены. Лизу трясло так, что перед глазами плыло, а ноги ватными стали. Совсем не слушались. Безумие. Лиза понимала, что остановить их должна. Только как?
– Ди… Дима? – позвала она, заикаясь. – Хватит… умоляю…
– Ушла отсюда!
От ярости, сквозившей в его голосе, Лиза едва в обморок не свалилась. На лбу испарина выступила. Ослушаться такого тона было нереально! Не помня себя от страха, Лиза поплелась в сторону дома. Сделав пару несмелых шагов, услышала бескомпромиссное:
– В машину, Кроха. Я тебя забираю!
Она дошла. Почти. Несколько метров оставалось, когда вздрогнула от громкого звука. Страшного. Это был выстрел. Цепенея от ужаса, развернулась. Реакция была заторможенной, однако сердце уже болезненно сжалось, предчувствуя удар чудовищной силы. Удар, от которого никогда не сможет оправиться. Дмитрий, пошатнувшись, рухнул на колени. Матвей же, напротив, на ногах стоял довольно твердо. Сплюнув кровь, направил пистолет прямо в голову Похомова:
– Ну что, Борзый? Сочтемся?
– Нет! – От собственного вопля заложило уши. – Дима!
Ее пронзительный визг эхом отразился от стен просторной комнаты.
Лиза точно ужаленная подскочила с дивана, да тут же обессиленно осела прямо на пол. Ноги ее совсем не держали. Волосы липли к вспотевшему лицу. Она горела, словно на костре ее жарили. Казалось, даже легкие полыхают. От того и дышать больно. Беглый взгляд в окно – солнце! Еще день!
Сон.
