откликается на зов ребенка не сразу и не до конца удаляет раздражитель – всё не совсем хорошо. Ребенок усиливает возбуждение, чтобы добиться контакта. Это тревожная привязанность. Проблема преодолевается с трудом. Мир не очень безопасен. В нем сложно добиться поддержки.
Если опекун вообще не откликается на зов ребенка или отвечает на него агрессией – всё предельно плохо. Ребенок прекращает звать, чтобы избежать небезопасного контакта. Это избегающая привязанность. Проблема становится угрожающей. Мир тотально враждебен. В нем вообще нет поддержки. Полагаться можно только на себя.
Как отсутствие опекуна, так и агрессия с его стороны будут восприниматься как угроза жизни. Субъективное восприятие угрозы является условием для возбуждения системы оборонительного поведения: бей или беги. Это гнев и страх. Теперь представьте, как будет работать система привязанности у человека, если ее возбуждение связано с ужасом и беспомощностью.
Поиск объекта
Мы ищем то, что нам уже известно.
Думаю, вы слышали, что мужчины часто выбирают женщин, похожих на своих матерей, а женщины – мужчин, похожих на своих отцов. Можно сказать, что данная модель сильно упрощает более сложный процесс. Давайте разбираться.
Ребенок довольно длительное время находится в близком контакте с опекающими фигурами. Их образ, качества и поведение фиксируются в памяти ребенка7. Это позволяет ему в дальнейшем опознавать опекуна, связывать с ним удовольствие или неудовольствие и прогнозировать его поведение. Этот прогноз и будет задавать стиль поведения ребенка.
Нет, соответственно, ничего удивительного в том, что дети, выросшие в неспокойных семьях, нередко воспроизводят эти отношения: они образуют внешнюю среду по образцу имеющегося опыта. Если поисковая система психического аппарата научилась прогнозировать нападки родителя, то она продолжит их искать и за пределами этих отношений8. Представьте, что мозг выстраивает целые нейронные системы именно под такой деструктивный вид отношений. Затем человек с этими системами попадает в другую среду и… сталкивается с полным рассогласованием: система, призванная адаптировать его поведение к определенной среде, оказывается от нее отчуждена. Как бы печально это ни звучало, выходит, что там, где было плохо, на самом деле было «хорошо».
Однако психоаналитическая теория не ограничивает выбор объекта любви ориентацией на образ матери или отца. Поиск партнера – гораздо более сложный процесс. Опыт отношений субъекта с опекунами фиксирует в памяти не только их образ, но и образ самого себя.
Итак, в этом разделе я в общих чертах обрисую, каким образом люди выбирают объект любви, используя психоаналитические, нейропсихологические и психофизиологические модели. Эту концепцию я постараюсь наглядно проиллюстрировать примером отношений двух персонажей: Геральта из Ривии и Йеннифер из Венгерберга, – опираясь частично на книжные, частично – на игровые нарративы.
Начнем с базовых
