слово, что в моем доме никто не причинит тебе вреда.
Спаска не поняла, о каком ребенке идет речь…
– Дорого ли стоят обещания злого духа?
Гость назвал чудотвора злым духом? Спаска совсем растерялась… Но незнакомец все же зашел – по коридору зазвенели подковки на его сапогах. Если Красен его впустил, значит, опасаться нечего?
– О Предвечный… Мне это снится? – отчетливо шепнул Волче за спиной, и Спаска оглянулась.
Его взгляд метался по сторонам, и Спаска с ужасом поняла, что он пробует встать.
– Нет, Волче, не надо… Не шевелитесь, пожалуйста, не надо! – Она бросилась к его изголовью, положила руки ему на плечи.
Дверь распахнулась: Волче смотрел не на Спаску, а на вошедшего и снова подался вперед, зажмурившись от боли и бессилия…
Гость переступил через порог, и Спаска оглянулась, не зная, как его встретить. Это был белокурый молодой человек в ослепительно белых одеждах, аристократически тонкий, высокий и красивый. Наверное, она напугала его своим злобным взглядом, потому что гость замер на пороге и покачал головой.
– Что вам здесь нужно? – Спаска почувствовала себя неловко, стоя перед ним на коленях, поднялась, поправляя платье, и прикрыла Волче спиной. – Я не позволю вам…
Волче глухо застонал, и она осеклась. За спиной гостя показался Красен.
– Что же ты встал, Дубравуш? Проходи…
– Я не так представлял себе дочь Змея, – пробормотал незнакомец и добавил, снова покачав головой: – Богиня… Даже в этом простом платье – богиня…
Волче застонал снова, Спаска оглянулась и увидела слезу, выкатившуюся на висок из зажмуренного глаза…
Гость шагнул вперед, вслед за ним вошел и Красен.
– Не бойся меня, прелестное дитя, – свысока улыбнулся незнакомец. – Я хорошо знаю и уважаю твоего отца.
– Моего отца многие знают и уважают, – ответила Спаска, продолжая злиться из-за того, что гость потревожил Волче.
– Богиня… – снова восторженно проговорил гость. – С таким достоинством говорить со мной может только богиня.
Наверное, он в самом деле был очень знатен – и повадкой напоминал убитого князя Нравича, который когда-то встречался с отцом в Волгороде. Спаску это не смутило: Милуш тоже был знатен, но это не мешало отцу относиться к нему запанибрата. Скорей всего и с этим Дубравушем отец не церемонился.
– Спаска, – раздался шепот Волче, и она поспешно к нему оглянулась. – Это Государь…
Он сердился! Спаска не знала, плакать ей или смеяться: он хотел встать, приветствуя Государя! И теперь сердился на нее – потому что она не проявила должного уважения… Она вздохнула с облегчением: значит, Волче не испугался гостя, значит, опасаться нечего.
– Я надеюсь, Государь не требует, чтобы тяжелобольные исцелялись и вскакивали с постели при его появлении. – Она улыбнулась и покосилась на высокородного Дубравуша.
– Разумеется,
