красавицы в Коте жили не то богатые родственники, не то весьма состоятельный покровитель. Северянин отнюдь не собирался связываться с этой – да и любой другой – женщиной надолго. Но пока он ничего не имел против ее общества, которое обещало сделать путь весьма приятным.
Ехать прямо по торговому тракту Конан не собирался: его многочисленным недоброжелателям вполне по силам было устроить на нем засаду. Поэтому пришлось сделать солидный крюк, чтобы как можно дальше объехать Анакию. Не без приключений парочка обогнула безлюдные отроги Линбанских гор, а затем, выбравшись на Великий Торговый Путь, связывающий все крупные города Шема и ведущий из Аргоса в Туран, присоединилась к купеческому каравану.
* * *
За первые три дня пути через предгорья они лишь пару раз встречали пастухов, у которых разжились кое-какой провизией. И хотя они торопились, Конан не упускал случая насладиться прелестями своей спутницы. Надо сказать, что и Руфия проявляла к любовным утехам большой интерес, выказав, к огромному удовольствию киммерийца, немалые познания в искусстве ублажения мужчин. Кстати, одно из таких бурных «сражений», устроенных ими на очередном привале (а надо сказать, что таких привалов за день случалось не менее трех), завершилось весьма неожиданно.
– Ты просто ненасытный зверь, – нежно промурлыкала Руфия, покусывая за ухо любовника. – Не по этой ли причине тебя нарекли Амрой-Львом?
Варвар довольно ухмыльнулся:
– Клянусь Кромом, женщина, тебе наконец-то повезло с мужчиной! Маздак, конечно, крепкий малый, но он гирканец. А что же тогда говорить о шемитах? Нет, милая, даже самый слабый из нас, северян, стоит двух южан в постели и уж не меньше трех в бою…
– …Четырех за столом и пяти хвастунов! – игриво засмеялась Руфия.
Конан расхохотался и, сжав тяжелые груди Руфии, вновь повалил ее на траву.
– Ты только посмотри на этих голубков, Кривой! Клянусь правым зубом Сета, он сейчас размажет ее по земле, – неожиданно нарушил лесную тишину грубый голос.
– Не бойся, Репей. Всем хватит! Кобылка-то сильна! – ответил ему не менее гнусный голос.
Раздался неприятный смех еще нескольких мужчин.
– Похоже, это за них стигийская сука обещала отвалить целую меру золота. Я же тебе говорил, что сумею их выследить, – с гордостью заявил тот, кого называли Репьем.
– Но она вовсе не запрещала нам попользоваться этой овечкой. Вы гляньте, ребята, какая она ладная да крепенькая, – сказал кто-то еще. – С нее не убудет. Чего ж такой красоте попусту пропадать? Все равно ведьма ее кончит. Так что рыженькой все равно, а нам приятно!
– Ведьма ничего не говорила и о том, что этот верзила ей нужен в целости и сохранности, – бросил один из наемников, и его слова вызвали очередной взрыв бесстыдного хохота. – Только бы не попортить его основательно, если он сдуру сопротивляться начнет. Слышь, здоровый, – обратился он к Конану, –
