готовы, хорошо?
Как будто у меня есть выбор. На яхте я не была ни разу за прошедший год. И не представляю, что там делать с грудным ребёнком. А если её укачает? И кроватки там нет. Но все мои сомнения озвучивать просто не имеет смысла, всё равно настоит на своём. Так что уже после обеда мы полным составом отправляемся на пристань. На яхте нас встречает женщина средних лет, может, чуть старше меня, и она, несмотря на тёмные волосы, абсолютно точно не палерка.
– Это Ариадна, – представляет женщину Кир. Та спокойно и вежливо улыбается, протягивает мне руку. – Няня для Рады.
– Я из Кио, приятно познакомиться, – говорит улыбчивая Ариадна. А я гадаю, имеет ли она какое-либо отношение к Нейту. Тот намекал на сюрприз.
Кир, до этого державший дочь, передаёт её няне и тянет меня вглубь.
– Она нормальная, я всё тщательно проверил, – успокаивает меня он, когда замечает, что я оглядываюсь. Джамиль, идущий позади нас, скептически морщит лоб. Он привык опекать сестрёнку и не доверяет новому человеку. Я пожимаю плечами. Проверил, так проверил. Кир показывает одну из кают, в которой теперь мини-филиал детской с розовыми медведями и уютной кроваткой. Джамиль скрывается в другой, запирается изнутри. Ну точно будет полдня в игре зависать. Ариадна заверяет нас, что прекрасно справится с малышкой, и выпроваживает из царства розовых медведей. Я, в шоке от такого поворота, не знаю, чем заняться. Кир меж тем уже тащит меня в нашу с ним каюту. Здесь тоже не обошлось без обновлений – на стене появилось немаленькое зеркало, отражающее кровать, простыни теперь чёрные и наручники лежат ровно посередине, намекая на то, чем мы будем заниматься сегодня ночью. И далеко не одна пачка презервативов на полке в изголовье. Разных. Арафат в своём репертуаре, подготовился по максимуму.
– Ты планируешь использовать это всё сегодня ночью? – ехидничаю я. – Не переоценил себя?
– У нас впереди далеко не одна ночь, солнце. Но мы здесь сейчас не за этим, – вот тут он меня удивил. Кир усаживает меня на кровать, берёт в руки левую ладонь. И делает то, от чего возмущение зашкаливает. Снимает кольцо, надетое Нейтом год назад. Потом пытается с правой руки снять кольцо, подаренное когда-то Алексом. Я сжимаю руку в кулак, стараясь избежать этого, но Кир отводит пальцы с лёгкостью. Снимает и его. Мою память, которую с левого безымянного пальца на правый я смогла переодеть лишь в марте*. (* В западной традиции обручальное кольцо носят на левой руке, переодевая на правую в случае вдовства)
– Мне очень хочется выбросить это в океан, – говорит честно, вглядываясь в моё сердитое лицо. – Но я знаю, как важны они для тебя. Поэтому… – Кир достаёт из кармана золотую цепочку и надевает на неё оба колечка, затем защёлкивает замок на моей шее. – Это твоё прошлое, от которого нам уже не избавиться, – как фокусник вытаскивает из ниоткуда бархатную белую коробочку. – А это наше будущее, – на палец легко скользит тонкий золотой ободок с совсем небольшим камушком.
С тех давних пор, когда Кир задаривал меня украшениями, он
