сама человеческая цивилизация[9]. В «Ригведе», индийском сборнике ведических санскритских гимнов, одном из древнейших памятников письменности, присутствует наводящий на размышления стих, известный специалистам как «Плач игрока» («Gambler’s Lament»). В нем представлено противоречивое описание зависимости от азартных игр. Этот текст, с большой вероятностью написанный более трех тысяч лет назад[10], состоит из 14 строф, в ярких красках описывающих страдания мужчины, безуспешно борющегося со своей страстью к игре в кости (точнее, в орехи, которые использовались в Древней Индии для той же цели).
Уже в начале стихотворения мы узнаем, что за свою дурную привычку герой заплатил большую цену: он оттолкнул от себя преданную жену, мать и всех близких. Однако, несмотря на все несчастья, которые принесли ему кости, он не может остановиться. Он принимает решение не играть с сотоварищами, но, стоит лишь игральным костям подать голос, он спешит к ним, «как спешит любовница»[11]. Тело его горит, он чувствует, будто кости обладают над ним несказанной властью (будто медом намазаны!):
В собрание идет игрок, с собою беседуя,
Подбодряя себя: «Ныне мой будет верх!»
Но пресекают кости стремленье его,
Отдают противнику счастливый бросок.
Ведь кости усеяны колючками и крючками.
Они порабощают, они мучают, испепеляют,
Одаряют, как ребенок, победителя они вновь лишают победы.
Но неистовство игрока обмазывает их медом[12].
Власть костей завораживает. (Обратите внимание: они как будто обладают собственной волей – «мучают», «испепеляют».) Игрока переполняют чувство вины, возбуждение, гнев на кости, презрение к собственной слабости, стыд. Сам бросок костей напоминает ему о собственном падении в пропасть зависимости: «Они катятся вниз[13], они вверх прядают, без рук одолевают имеющего руки». И все же игрок порабощен не полностью, он разрывается между свободой воли и беспомощностью: порой у него получается принять решение, а иногда он совершенно безволен.
Последняя строфа стихотворения звучит загадочно и двусмысленно, современные исследователи толкуют ее по-разному[14]. Согласно одной из трактовок, герой освобождается от страсти к азартным играм и умоляет своих товарищей не сердиться на него за это и постараться освободиться самим. Другая трактовка гласит, что он молит игральные кости пожалеть его, умерить свой гнев и найти себе другую жертву. Имеется и еще одна интерпретация, в которой уже сами кости говорят о том, что бесполезно гневаться на ужасную, всепоглощающую и неподверженную времени власть зависимости над человечеством, – и тогда перевод последней строфы будет звучать так: «Старые друзья, игроки! Будьте к нам добры! Пусть не отталкивает вас наша власть. Умерьте свой внутренний гнев и отдайте нас недругу, которого мы поработим!»[15]
С самых первых страниц этой книги я пользовался словом
Peter Ferentzy and Nigel E. Turner, The History of Problem Gambling: Temperance, Substance Abuse, Medicine, and Metaphors (New York: Springer, 2013), 1–4.
Stephanie W. Jamison and Joel P. Brereton, trans., The Rigveda: The Earliest Religious Poetry of India (New York: Oxford University Press, 2014), 3:1429.
«Плач игрока» дан в пер. Т. Я. Елизаренковой. – Здесь и далее, если не указано иное, примечания переводчика.
В оригинале приводится цитата по Jamison and Brereton, The Rigveda, 10.34.5, 10.34.7.
В оригинале дается отсылка на английский перевод «Ригведы»: Ralph T. H. Griffith, trans., The Rig Veda (n.p., 1897), 10.34.9, https://en.wikisource.org/wiki/The_Rig_Veda/Mandala_10/Hymn_34. В Древней Индии в кости играли иначе, чем мы представляем это сегодня. Игроки вытаскивали небольшие орехи коричневого цвета (vibhidaka) из ямки в земле.
Jamison and Brereton, The Rigveda, 1429–1430; Jan Gonda, Vedic Literature (Samhitas and Brahmanas), vol. 1, Veda and Upanishads (Wiesbaden, Germany: Otto Harrassowitz,1975), 147; Srinivas Reddy, личная переписка с автором, 20 мая 2020 года.
Srinivas Reddy, личная переписка с автором, 20 мая 2020 года.
