его вдруг не стало? Не осознавал я и риска для собственной жизни. Да, угрозу какую-то чувствовал, но смертельную опасность – нет! А все потому, что ничего не знал о смерти. Парень-то думал: сейчас упаду на колени и буду молить о пощаде, а тут полное непонимание и безразличие. Он продолжил: «Ты понимаешь, что сделал твой отец? Он разрушил мою судьбу. Я должен поквитаться – его место в могиле! Согласен?»
Нет. Конечно же, не согласен. И это он увидел по моему лицу. То есть парень с дробовиком пытался объяснить мне, ничего не смыслящему малому, почему мой отец недостоин ходить по земле. Он смотрел на меня, в мои глаза, полные слез, и, видимо, не счел свою ненависть веской причиной для того, чтобы убить человека… Мы не дождались папу. Парень ушел и больше не возвращался. Не знаю, простил он отца или нет, но благодаря мне трагедии удалось избежать.
Поэтому, Джонатан, если ты найдешь хоть одну причину, почему я недостоин жить, то можешь стрелять…
– Что было дальше? – продолжая целиться в Пола, спросил Джо.
– Отец пришел поздно. Спрашивал, куда делось кольцо. Я сказал про парня, но не упоминал о дробовике. Отец, чтобы не навлекать на себя лишних подозрений, заверял, что это приходил его друг. Но я-то знал, что это не его друг. Что это приходила за ним смерть, с которой у меня состоялась встреча.
В тот самый момент в комнате, где сидел Джонатан и Пол, вновь прошмыгнула тень.
«Он, сучонок, сделал меня…»
14 мая 2007 года, понедельник, утро
– У тебя хоть отец был, который каждый день возвращался домой, а у меня и того не было… Я понимаю, Пол, к чему ты клонишь… нет ни одной причины, чтобы тебя убивать, да и ты, я вижу, не настолько повзрослел, чтобы чувствовать смертельную угрозу. По-прежнему, наверное, думаешь, что смерти нет? – ухмыльнулся Джонатан, разрядил револьвер и бросил его на пол. – Можешь идти… Но знай: я тебя не прощаю.
– Наверное, только один из нас уйдет отсюда с чистой совестью… – Пол бросил второй подписанный лист на кровать Джо. – Если хочешь, можешь вернуться. Обещаю никому не говорить о нашем разговоре. Но все же, где бумаги?
– Они у Джесс.
Джонатан демонстративно закрыл глаза и отвернулся. Пол вышел из палаты, наверное, зараза, очень довольный. Джо сделал ему услугу не только тем, что не стал убивать, но и тем, что помог выговориться. Польза от того не сказалась на Джонатане, по крайней мере, предательский внутренний голос, шепчущий пять минут назад: «Ты не сделаешь этого», уже намного громче орал: «Проклятый трусишка, почему ты не прикончил его? Ты никчемный, ты ничтожество». О душевном покое можно надолго позабыть. Джо так и не получил и никогда не получит от небесной канцелярии способности прощать ближнего. Любой из его окружения, будь то жена Джессика, Брэнт, Пол, и те умеют делать это. Даже папа неоднократно приходил во сне, чтобы попросить прощения, но сын и его не простил. Никого он не простил – в том и трагедия его.
